— Серьезно? — Поднял брови Виктор, припоминая.
Действительно, что-то такое Левшов-старший рассказывал, но всколзь и мельком: считал он, что гордиться в той истории некому и нечем, поэтому подробностей избегал даже в разговорах с сыном.
— А чего ему врать-то? Само собой, Спиригайло и насчет тебя интересовался — что мол, да как… Я и рассказал.
— Ладно. Прикинуть надо…
— А чего прикидывать-то? По крайнем мере, для своих драндулетов что-нибудь по дешевке выберем!
— По дешевке? У Папы Карлы? — Хмыкнул Рогов, но больше себя уговаривать не заставлял.
В первой половине девяностых цены на новые колеса в магазинах стремительно поскакали вверх, добравшись уже до заоблачных, недоступных простому автолюбителю высот. Соответственно, вырос спрос на привезенные из-за границы покрышки, которые хоть и побывали в употреблении на европейских дорогах, но при относительной дешевизне практически не уступали качеством «резине» отечественного производства.
В общем, грешно было бы не попытаться ухватить птицу коммерческой удачи хотя бы за самый кончик хвоста…
Наспех приведя себя в порядок, Виктор набросил на плечи куртку и выскочил на улицу вслед за братом.
Начавшаяся несколько дней назад оттепель позиций своих сдавать не собиралась. Вслед за ней, первыми весенними ласточками, замелькали на улицах города женские коленки — а в ассортименте уличных торговцев-челноков появились купальники жуткой боевой раскраски.
Чему-то шумно радовалась повсюду нугомонная детвора, а старичок, завсегдатай сквера, втолковывал расположившейся рядом парочке:
— Для меня это не просто весна. А уже — восьмидесятая! Погоды чудесные… Вы только обратите внимание, молодые люди, не правда ли?
Парень с девушкой вежливо кивали — и мечтали остаться одни на скамейке.
Даже откормленные городские чайки старались реять у самого поднебесья, не забывая, впрочем, высматривать внизу мусорные бачки «побогаче».
Соль и солнце окончательно истребили остатки снежного покрова. Городские пруды заполнились пестрыми стаями уток… Казалось, ещё немного и появится первая зелень.
«Запорожец», ведомый на удивление трезвой рукой прапорщика погранвойск Ройтмана, был как раз выкрашен именно в веселенький зеленый цвет, что придавало ему особую уместность на улицах и проспектах весеннего Питера.
Под нервные сигналы иномарок, Павел выкатил автомобиль на набережную и, заняв привычно крайний правый ряд, начал разгон… Впрочем, дальше отметки в пятьдесят километров в час стрелка спидометра не сдвинулась.
— Ничего, успеем, — утешил себя, пассажира и «запорожец» Павел.