«Хорошо. Успокойся. Давай встретимся. Увидимся в «Наполеоне» сегодня в семь».
Я взглянула на маленькие часы в углу монитора – была четверть восьмого. Я захлопнула ноутбук, схватила сумочку и, сбежав по лестнице, выскочила из дверей. На другой стороне улицы я увидела Анжелу. Она возвращалась домой из «Теско». Я нырнула в конюшни – конюшни Астрид Маккензи, – подождала, когда она пройдет мимо, и побежала по Бленхейм-кресчент на Толбот-роуд. «Наполеон» – паб на углу Чепстоу-роуд. На самом деле он именовался «Принц Бонапарт», но мы почему-то никогда так его не называли. В нем был шумный бар и большой зал, где подавали удивительно вкусную еду. Кэт сидела за столиком в дальнем углу и пила диетическую колу. Хороший знак, если учесть, что говорил Томми насчет ее пристрастия к алкоголю. Я взяла в баре бокал «Шираза» и подошла к ней. Перегнулась через стол, чтобы поцеловать ее в знак приветствия, но она отстранилась, и я почувствовала себя круглой дурой. Меня так и подмывало рявкнуть: «В чем дело?», но я сдержалась и молча села напротив.
– Прости за опоздание, я только-только получила твое письмо. – Я улыбнулась. – Рада тебя видеть.
Она не улыбнулась в ответ. Мне вспомнилась вечно хмурая Бьянка.
– Я думала, ты цепями прикована к своему столу, – сказала Кэт. – Помню, раньше ты все время проверяла электронную почту. – Это прозвучало почти осуждающе.
– Ну да, я работаю, – заверила я. – Я как раз начинаю кое-что. Пишу книгу за звезду мыльных опер, Сельму Уокер, и…
– Да, я знаю, – перебила Кэт. Я была ошарашена.
– Откуда ты знаешь? Никто не должен знать.
– Я многое знаю о том, что у тебя происходит, Ли. Ты плохо себя вела, не так ли?
– Ну, не задавайся, – сказала я и смолкла. Интересно, что это значит, черт возьми? – Ты всегда была хорошей, а я всегда умудрялась напортачить. Почему что-то должно измениться?
Она слабо улыбнулась – неплохо для начала.
– Автобиографию менеджера Сельмы Уокер ты тоже пишешь?
– Сержант Кросс рассказал? – догадалась я. Она кивнула. – Он что, обязан обсуждать с тобой дела, которые расследует?
– Нет. – Теперь она улыбнулась по-настоящему. – Но он это делает. Он рассказал о пожаре в летнем домике и погибшем бедняге, а потом о женщине, которая живет в особняке, и что нашли отпечатки в ее спальне и сарае. Он знает, что я люблю сплетни. Сказал, что, по их мнению, женщина изменяла своему другу, а это печально, потому что он славный малый.
– Но ты не знала, что речь обо мне?
– Я узнала об этом, лишь когда столкнулась с тобой в участке. Я спросила его, знает ли он, что ты там делала, и он так изворачивался, что я сразу поняла: что-то случилось. В тот же вечер я все из него вытянула. Значит, ты наставляешь рога Томми?