”
Она медленно покачала головой, в жесте, который Народ позаимствовал у своих человеческих друзей, но Золотой-Голос по-прежнему смотрела прямо на нее.
“Жизнь — это выбор, Певица Памяти. Тот факт, что никто из Народа никогда не выбирал то, что выбрала я, и не жил жизнью, которую прожила я, не может изменить этого. Если у меня были времена боли и потерь, то были и радость и любовь. — Ее гибкий хвост вытянулся, нежно, но крепко обернувшись вокруг Смеющегося-Ярко. — У меня есть Смеющийся-Ярко, и наши котята — да, и еще его человек, потому что у Танцующей-на-Облаках хватит любви на руки рук Народа, и, как и Смеющийся-Ярко, она и ее люди стали для меня таким же кланом, каким был Клан Солнечного Листа. Может быть, это и есть причина, по которой та, что могла стать певицей памяти, установила связь с человеком, а затем и вступила в брак”.
“Что ты имеешь в виду?” —настойчиво спросила Ветер-Памяти, а Золотой-Голос внимательно рассматривала ее в течение нескольких длинных вдохов. Прыгающий-в-Ветвях напрягся и ощутил такую же реакцию со стороны остальных членов своего клана — особенно со стороны Госпожи-Песен и Эха-Времени — когда они пробовали ее мыслесвет. В нем была глубокая искренность, несмотря на юность, но так же и несгибаемая убежденность, твердая, как дюраллой металлических ножей и топоров, которые люди дали Народу. Это не был вызов. Это было нечто большее — словно несокрушимая сила природы — словно ветер, способный повалить даже самое мощное частокольное дерево или королевский дуб. Он понятия не имел, что стоит за этим, но в тот момент он почти жалел старейшин и певиц памяти Клана Солнечного Листа, которые встретились с чем-то подобным, когда пытались заставить ее стать певицей памяти.
“Я имею ввиду, что пришло время закончить наш великий обман, Певица Памяти, — очень тихо произнесла Золотой-Голос. — Нам уже давно пора показать людям всю степень своей разумности”.
“Нет! — Это была не одна из певиц памяти, а Мастер-по-Коре, второй по старшинству из старейшин Яркой Воды, чей мыслеголос выдал глубоко укоренившееся отрицание. Все взгляды обратились к нему, но он не отступил. — Сама Поющая-Истинно говорила нам, что мы должны скрывать силу нашего разума, и она была права — упрямо продолжал он.— Путь мудрости был в том, чтобы скрывать ее, пока мы не узнаем о людях побольше, и путь мудрости по-прежнему состоит в том же самом. Нас защищают человеческие рейнджеры. Они помогают нам в тяжелые времена холодных смен сезонов, их лекари победили многие болезни, которые приходили к нам раньше и убивали, мы многому у них научились, но мы всегда оставались самими собой. Возможно, мы относимся к ним без прежней недоверчивости, но мы не можем точно знать, как они прореагируют, когда обнаружат, что мы так долго обманывали их. И даже если сказанное мной несправедливо, было бы глупым разрушить и изменить все отношения между нашими расами, когда мы и сейчас имеем все, чего только могли бы желать!