– Джон!
С целой охапкой пакетов с фруктами и соками она торопливо подошла к его койке. Накрасилась и принарядилась она явно не для того, чтобы пойти на службу. Она чмокнула его в щеку, и он вдохнул аромат ее французских духов. При этом, когда она нагнулась, он успел заглянуть в вырез шелковой блузки. Он чувствовал себя немного виноватым.
– Здравствуйте, инспектор Темплер, – сказал он. – Прошу, – приподняв край покрывала, – влезайте!
Она рассмеялась и подтащила к койке неудобный с виду стул.
В палату входили другие посетители, чьи скорбные улыбки и негромкие голоса напоминали о том, что и он находится на ложе болезни, а Ребус об этом совсем позабыл.
– Как ты, Джон?
– Ужасно. Что ты мне принесла?
– Виноград, бананы, апельсиновый сок. Боюсь, ничего особенного.
Ребус оторвал от грозди виноградинку и сунул ее в рот, отложив в сторону дрянной роман, который пытался читать.
– Не знаю, инспектор, что я должен сделать, чтобы добиться свидания с вами. – Ребус устало покачал головой.
Джилл улыбнулась, но как-то нервно:
– Мы беспокоились о тебе, Джон. Что стряслось?
– Я упал в обморок. Говорят, в гостях у приятеля. В общем, ничего серьезного. Еще пару недель протяну.
Лицо Джилл потеплело.
– Врачи говорят, это от переутомления. – Она помолчала. – С какой стати ты вдруг стал величать меня «инспектором»?
Ребус пожал плечами, потом помрачнел. Чувство вины смешивалось с воспоминанием о пренебрежительной выходке Джилл в коридоре управления. Если бы Джилл не повела себя так высокомерно, не произошло бы всей этой катавасии. Прекрасно разыгрывая роль больного, он бессильно откинулся на подушку.
– Я очень болен, Джилл. Слишком болен, чтобы отвечать на вопросы.
– Ну, тогда я и не подумаю тайком передавать тебе сигареты, которые прислал Джек Мортон.
Ребус снова приподнялся:
– Дай ему бог здоровья! Где они?
Она достала из кармана жакета две пачки и незаметно сунула их под одеяло. Он крепко сжал ее руку:
– Я скучал по тебе, Джилл.
Она улыбнулась. И руки не отдернула.
Поскольку полиция обладала прерогативой на неограниченное время посещений, Джилл просидела с ним, болтая, два часа: рассказывала о своем прошлом и расспрашивала его. Она родилась на военно-воздушной базе в Уилтшире спустя несколько лет после войны. Отец ее служил механиком в королевских ВВС.
– А мой папаша, – поведал Ребус, – во время войны был в армии. Я был зачат, когда он приезжал в последний отпуск. По профессии он был эстрадным гипнотизером. – Люди при этих словах обычно с удивлением поднимали брови, но Джилл Темплер этого не сделала. – Он выступал в театрах и мюзик-холлах, а летом работал в курортных городах, поэтому мы всегда были уверены, что на летние каникулы уедем из Файфа.