О том, как оценивали квартиры в тылу солдаты, сражавшиеся на передовой, рассказывал в 1934 г. однополчанин Гитлера Адольф Майер: «Мы были приятно удивлены. Нас встретили прекрасные спокойные квартиры в Ардойе и Коолскампе. Впечатление было такое, словно вернулся домой. Приличная кровать в вычищенном до блеска доме! Приветливые фламандцы, чей язык давал возможность легко общаться с ними, позволяли быстро забыть ужасы последней битвы при Аррасе и гул канонады начинающегося сражения на Ипре». Сходным образом Майер описывает и отдых в феврале 1917 г. после боев в Артуа и под Ла-Бассе, но делает существенное добавление: «9 февраля нас сменил 14-й Баварский пехотный полк. Наконец-то наступил долгожданный отдых. Мы отошли в «глубокий» тыл. 3-й и 4-й батальоны, а также штаб полка в Сомен, а 1-й — в Аниш. Отдых использовался для того, чтобы дать возможность старым фронтовикам вспомнить о мирной жизни. Долгие вечера оставили в памяти у многих воспоминания, которые каждый держал при себе».
5 октября 1916 г. оправившийся от ранения Гитлер вновь вернулся к своей девушке и своему полку, позиции которого теперь находились на западной окраине сильно разрушенного вражеским огнем села Ла-Бассе, которое немцы удерживали с конца сентября 1914 г.
С марта по май (и с июля по сентябрь) Шарлотта Лобжуа не всегда находилась вместе с Гитлером. В Ла-Бассе, где он был расквартирован, почти не было гражданского населения, так как там отсутствовали условия для жизни и не было безопасных мест. Француженка ожидала своего немецкого друга в крестьянской усадьбе в Секлене неподалеку от Ваврена. Регулярно приезжая из Ла-Бассе, Гитлер всегда заходил там к 25-летней крестьянке Мадлен Каби, чей 27-летний муж Дезире Каби находился на фронте. Здесь он пил пиво, обедал и шутил с Мадлен Каби, с которой они были на «ты», разговаривал с работницами и с Анн-Мари Р., племянницей Мадлен. Шарлотта Лобжуа, которая была подругой юности Дезире Каби, ожидала поблизости, так как встречаться с Гитлером в усадьбе Каби ей не разрешали.
С мая по июль 1917 г. условия для немецко-французской влюбленной пары изменились. Гитлера поселили в Ардойе у крестьянина Йозефа Гутхальса, и у него появилось достаточно времени для Шарлотты Лобжуа. На одной из своих картин он поставил особенно запомнившуюся ему дату (что он делал очень редко): 27 июня 1917 г. Спустя 280 дней Шарлотта Лобжуа родила сына Жана Мари. На этом рисунке Гитлера бросается в глаза, что, в отличие от прежних картин того времени, он изобразил там только неповрежденные строения. Здесь даже нет намека на его потребность рисовать во время войны только разрушенные дома и села. Церковь, возвышающаяся в центре деревни, кажется, выражает стремление художника к покою, безопасности и олицетворяет надежды на будущее. Трудно сказать, можно ли на основании этого сделать вывод, что сын Шарлотты был зачат в этот день не в результате «несчастного случая», а запланированно.