«Минерву», свой личный искин, он обожал как женщину, и Мира иногда его ревновала.
– А знаешь, наш Прим, он вообще-то неплохой человек, только зануда. Зря мы на него обижаемся, да?
– Ну вроде того, – Валентин не отрывал взгляда от разворачивающейся в воздухе картинки. – А ты права, крошка, в этом случае планета, может быть, и уцелеет… Он посмотрел на столбцы цифр рядом с картинкой. – Но жизнь на ней исчезнет полностью.
– Печально.
Мира подалась вперед и накрутила на палец вьющийся локон из шапки Валентиновых кудрей.
– У тебя восхитительные волосы…
Он не успел ответить, запикал комбраслет.
– Срочный вызов, – сообщил Валентин.
– У меня тоже, – Мира потянулся к своему браслету и пребольно дернула Валентина за волосы.
– Меня вызывают в седьмой сектор, в блок программирования триариев, – сказал Валентин с удивлением.
– Меня тоже, – будто нимфа Эхо, отозвалась Мира.
– И что мы там забыли… – Валентин потянулся к голограмме и включил военный канал. – Вот это да! – Он присвистнул.
– В чем дело?
– Ты видишь? – Он ткнул в индикатор – красный цвет угрозы тотального уничтожения сменился бледно-оранжевым.
– И что это значит? – спросила Мира.
– Угроза вторжения… понимаешь?
– Нет.
Кто-то толкнул дверь снаружи, просунул голову и выкрикнул:
– Катер разминирован, только что передали!
– Как это? – спросила Мира.
Но тот, кто заглянул к ним, не ответил, помчался дальше.
– Ну, теперь поняла? – снисходительно протянул Валентин. – Кто-то решил нашу задачку. Катера больше нет на орбите.
– Вот сволочи! – разозлилась Мира. – Мы тут не спали столько ночей, работали… могли бы сказать…
– Ты не рада?
– Рада, конечно… А зачем триарии?
– Вторжение. Ну да, вторжение…
– Чужих?
Валентин не ответил. Потому что в этот момент подумал (впрочем, не одному ему пришла в голову эта мысль): «А флот?»
– По-моему, было лучше не соваться на эту планету, – Сулла в который раз глянул в иллюминатор «Алконоста», как будто мог увидеть таким образом разрешающий сигнал для посадки. – Неужели ты рассчитываешь, Марк, что к нашим словам кто-то из небожителей отнесется серьезно?
– К моим словам, – поправил подчиненного Корвин. – Я – префект по особо важным делам, и к тому же полномочный посол своей планеты. Почему кто-то должен относиться к моим словам несерьезно?
– Думаю, они понимают, что наша планетка…
– Это ничего не меняет! – перебил его Корвин. – Я – Марк Валерий Корвин, патриций, представляю систему планет Лаций. Все! – Он хлопнул ладонью по подлокотнику кресла.
Отдача рванула тело вверх, но ремни безопасности удержали. Гравигенераторы были выключены – они ждали, когда пересадочная база планетарного лифта даст разрешение на стыковку.