Чета Шейгеров, словно по команде, пожала плечами. Уже стоя у двери, Натаниэль спросил:
– А вы знакомы с Далией Меерович? Второй женой Шломо?
– Нет, я уже сказала, что ни разу не виделась с ним, – ответила Мирьям. Сквозь холодную любезность Натаниэль расслышал нотки раздражения.
– Странная семейка, – сказал Натаниэль, когда они с адвокатом уже подъезжали к Управлению полиции.
– Вы так считаете? По-моему, обычная семья.
– Я не о супругах, – прояснил Розовски. – Я о сестрах. То есть, о кузинах.
– И что же в них странного?
– Цвика, помяните мое слово: есть тут какой-то «скелет в шкафу». Что-то в их прошлом. В их общем прошлом. О чем они не хотят вспоминать. Во всяком случае, Мирьям. О Ларисе я пока что ничего не могу сказать. Предполагаю, что и она тоже. Но могу ошибаться… – Натаниэль помолчал немного. – Мирьям… Сильная личность, вы не находите? По-моему, муж у нее под каблуком. И это положение ему нравится.
Грузенберг промолчал.
– А вот подозреваемая, – Розовски покачал головой. – Из слов госпожи Шейгер вырисовывается образ несколько импульсивной дамы, кидающейся из крайности в крайность, вы не находите? Скажем так: не очень привлекательная дама… – он подумал и пояснил: – Я не имею в виду внешность.
– Мне судить трудно, – сказал адвокат. – Для меня она – человек, попавший в беду и нуждающийся в помощи. В подобных случаях особенности характера отходят на второй план.
– Очень благородно звучит, – сказал Натаниэль. – Ну а в чем ваши клиенты видят мою роль?
– Я объяснил, что единственная возможность доказать невиновность их родственницы – найти свидетеля, – ответил Грузенберг. – Свидетельницу. Ту, которая позвонила в полицию.
– И они согласились с этим?
– Да, почему бы и нет?
– Хотя бы потому что свидетельница явно указала на Головлеву как на убийцу, – сказал Натаниэль. – Довольно странное желание для родственников обвиняемой – найти, возможно, единственного человека, показания которого могут упечь ее пожизненно. Если я не ошибаюсь, ее слова были: «Преступник еще в квартире», верно?
– Да, но ведь она не назвала имя преступника, – возразил адвокат.
Натаниэль в сомнении покачал головой.
– Шаткая надежда, – сказал он. – Очень шаткая, Цвика.
– А что, есть другие предложения?
– Пока нет…
– Есть скелет в шкафу или нет, но я уверен, что она невиновна в предумышленном убийстве, – заявил Грузенберг после паузы.
– Ага! – Розовски засмеялся. – Кое-какие сомнения в вас я, все-таки, посеял. Уже не вообще невиновна, а в предумышленном убийстве. Хорошо, какое еще убийство могло иметь место в той злополучной квартире?