Козябкин в раздумьях почесал голову. Из мужской солидарности надо было бы помочь соседу. Вот только как? Размеры дородного Козябкина и замухрышистого Сивухина явно не совпадали.
Козябкин открыл дверь шифоньера, приглашая Костика заглянуть внутрь. По комнате распространился густой запах смеси нафталина, лаванды и чего-то еще. На вешалках висели старые, но добротные костюмы времен расцвета отечественной швейной промышленности. Ткань кое-где была подпорчена молью (эта летающая прожорливая тварь, этот ужас, портящий гардеробы граждан, была неистребима, как вечно живой Терминатор). Козябкин боролся с ней всеми доступными средствами – от народных до промышленных. Он даже использовал отравляющее вещество из почти военной спецлаборатории. Безрезультатно. Козябкин подозревал, что моль давно уже жрет нафталин и получает от него кайф, словно наркоман от хорошей дури. Иначе чем можно объяснить тот факт, что, чем больше сыплешь нафталина, тем больше появляется моли в твоей квартире?
Сивухин заглянул внутрь, громко чихнул и протянул руку за костюмом из темно-коричневой шерсти, который был меньше всего испорчен. Он снял пиджак с вешалки и накинул на себя. Козябкин молча указал ему на зеркало, висящее на стене.
Да… Зрелище было еще то… В зеркале отражался форменный урод в коричневом пиджаке. Рукава свисали до колен, придавая облику какую-то обезьяноподобность, огромные плечи делали и без того тонкую шею какой-то страусиной. Полы пиджака болтались где-то у самой земли.
– Ты это… не расстраивайся, – утешая его, проговорил Козябкин. – Мы это дело сейчас, мигом.
Козябкин выскочил из комнаты и постучался к соседям, вернее к соседке. За стенкой жила разбитная разведенка Зиночка, которая лелеяла мечту создать семью с Козябкиным. Поэтому она всегда с готовностью и энтузиазмом откликалась на любые его просьбы. Собственно, на это и рассчитывал коварный Сивухин, обращаясь к Козябкину. Ему, Сивухину, ни одна бы дамочка коммунального рая не пришла на помощь. А вот холостому, хорошо зарабатывающему Козябкину…
Через час Сивухин, благодаря золотым рукам Ниночки, стал счастливым обладателем почти подогнанного по своей фигуре костюма. Подогнанный, это, конечно, мягко сказано. Огромные плечи все время съезжали за спину, как крылья. Брюки время от времени нужно было подтягивать. Если бы прохожие заглянули под пиджак Костика, они увидели бы странную конструкцию, поддерживающую брюки Сивухина на его тощей заднице. Конструкция состояла из двух пар подтяжек и солдатского ремня. Но, как говорится, на безрыбье и зонтик парашют.