А когда через десять дней я сам, наступив на горло собственной спеси, решил его навестить («Куда же это он подевался – в «Лейке» не появляется, машины его понтовой в околотке не видать»), то оказалось, что у продавщицы Женьки он больше не живет. А где живет?
Навел справки. Выяснилось, что из вольных сталкеров наш Тополь ушел. И работает теперь на Речном Кордоне. Кем работает? Да уж наверняка не пильщиком дров и не удильщиком рыбы…
В общем, поговорив с Рыбиным в «Лейке», я понял: пора нам с Тополем мириться.
Тем более кстати был звонок Синоптика, соблазняющего меня на «звезду Полынь», мечту Тополя.
Вот приду я к Тополю и скажу: «А пойдем-ка за «звездой Полынью», как в старые добрые времена!»
А пока мы будем за ней идти, сделаем небольшой крюк к упавшему вертолету. Подберем там контейнер – и дело в шляпе.
Итого: мир, дружба, жвачка… и порядочная куча наличности! Если, конечно, доживем.
Here comes the razors edge
Here comes the razors edge
Well here it comes to cut to shreds
The razors edge.
«The Razors Edge», AC/DC
С тех пор как в Зоне произошел очередной Выброс и погиб старый добрый Чернобыль-4, со многими прежними картами и привычками пришлось распрощаться.
Провалились внутрь самих себя и заболотились испокон веку сухие, песчаные пригорки. Высокие, торжествующе нормальные с виду метровые одуванчики взметнулись над стеклянистыми такырами – есть такие в Зоне, жженые-пережженные жарками многометровые плеши. Никогда на них ничего не росло, а тут вот на тебе, пожалуйста, – одуванчики.
Короткие маршруты сделались длинными. Длинные, но безопасные, – короткими, зато смертельно опасными. Некоторые засиженные аномалиями места – страшные, как американская внешняя политика, – стали проходимыми.
Наконец, открылись новые уровни – вспомнить хоть тот же Теневой Лиманск.
А уж что с поймой Припяти стряслось!.. Песня!
Счастливые обладатели такого раритета, как топографическая карта Генштаба, выполненная еще до Первой Катастрофы, знают, что в прошлом веке река Припять при взгляде сверху выглядела как диковинная аквариумная водоросль. Вокруг главного русла распушались пышными лапками-листиками протоки, старицы, заводи.
Когда образовалась Зона, когда аномалии изуродовали ландшафт и поставили с ног на голову гидрологический режим местности, Припять поначалу подсохла, часть стариц и протоков обмелели. На их месте остались балки, овраги, ямы самых причудливых форм.
Однако бурление пространственных пузырей и Большой Выброс полностью «переписали» русло Припяти вдоль восточного фаса Периметра. Новое русло прошло через цепочку высохших было стариц, а старое, наоборот, превратилось в прерывистую линию малоприятных, гиблых озер с черной водой.