Лодочник выключил винт и воздушную подушку, катер плюхнулся в воду. Теперь второй двигатель снова заработал на водомет.
Затем Лодочник вернул желтый рычаг в исходное положение, выключив все стелс-системы. Он повернул к берегу и ловко, но весьма опасно пристал – почти впритирку к птичьей карусели.
По крайней мере так определили аномалию его чудо-детекторы. Мой личный детектор эту карусель почему-то не брал. Я во все глаза вглядывался в темноту, пытаясь увидеть там хоть какие-то признаки аномалии. Странно…
– Всё. Дальше сам, – сказал Лодочник.
– Ясное дело. – С этими словами я ступил на берег и обернулся, принимая от Лодочника свой рюкзак.
– Стоять! – властный голос раздался совсем близко за моей спиной. – Именем Анфора, вы арестованы!
«Анфор» это UNFOR, United Nations Forces. Вообще-то полное название ооновского контингента – UNFORFOZIS, United Nations Forces for Zone Isolation. Но так – «анфорфозис» – никто не говорит, разве только самые замшелые ооновские комиссары.
– Спасибо, – сказал я Лодочнику. – Ловко ты меня сдал.
– Я ни при чем, – ответил мой проводник. – Сам видишь. Засада военсталкеров.
– Р-разговорчики! – весело прикрикнули на Лодочника из темноты.
This is dangerous.
Open up your head feel the shell shock.
This is dangerous.
I walk the minefields so watch your head rock.
«Minefields», Prodigy
Вот так вляпались…
Впервые за свою карьеру я попался в лапы злющим военсталкерам в охранной зоне режимного объекта и притом – с абсолютно пустым контейнером для хабара. Это означало, что откупиться мне нечем, зато им, мерзавцам, есть что мне инкриминировать.
Но с Тополем я все-таки повстречался! Чего уж там, цель была достигнута…
Нас с Лодочником отконвоировали на опорный пункт Речного Кордона. И теперь мы находились внутри штабного капонира, собранного из типовых железобетонных блоков.
Константин свет Алексеевич сидел за раскидистым столом, изготовленным, насколько позволяли судить мои познания в технике, из бортового листа бронеавтобуса. Такие столы некогда вошли в моду в воюющем Ираке, а потом расползлись по всему миру вместе с демократией и ее зубастыми ценностями.
Так вот, похоже, бронеавтобусу не повезло, его крепко зацепило где-то в Зоне. Однако левый борт машины частично уцелел и теперь, будучи водружен на две тумбы из сложенных один поверх другого деревянных ящиков, исправно служил моему бывшему лучшему другу для самых разнообразных надобностей.
Вся левая половина стола была занята тремя крупными мониторами, на которых чего-то там мониторилось невероятно важное для жизни и деятельности Речного Кордона. Рядом с ними лежал автомат «Гроза».