Лизелла: воспитанная и уверенная, раскованная, знающая себе цену женщина со своими стремлениями и жизненной позицией, и при этом еще и невероятно соблазнительная – должна показаться ему идеалом. Дамиру почти удалось убедить себя, что дело именно в этом, а не в том, что у нее такой умопомрачительный голос… Он помнит каждое сказанное ею слово, ее смех. От желания снова ощутить ее присутствие – сердце выстукивало какой-то странный ритм. Прикосновение к нежной коже все еще жгло пальцы, а от едва ощутимого аромата ее духов в комнате – кружилась голова.
Все-таки, похоже, что без холодной ванны не обойтись. Желательно, совсем ледяной!
* * *
Нагоняй Лизелла получала на ходу, сопровождая негодующее начальство к переговорному залу.
– Как вы можете объяснить свое возмутительное аморальное поведение? – голос леди Регины дрожал от праведного возмущения.
– Я не вижу в своем поведении ничего возмутительного, и тем более аморального, – безразлично отозвалась Лизелла, глядя в сторону.
– Не видит! А что вы там делали!
– Лорд Робер приказал мне лично постоянно находиться рядом с темным магом Дамиром, – скучным тоном перечисляла Лизелла, – что бы пресекать либо предупредить о каких-либо злонамеренных действиях и получить о нем больше информации.
Подобным занудным образом, закаленная общением с директрисой, она могла говорить часами и на любую тему.
– И какую же информацию вы получили, позвольте полюбопытствовать? – накинулся уже Римус.
Язвительность странным образом задела ее очень глубоко, Лизелла приняла еще более рассеянный и скучающий вид, серьезно ответив:
– Он пишет стихи, – подумала и уточнила, – Хорошие стихи.
– Какое ценное наблюдение! – Регина разве что ядом не плевалась и коброй не шипела.
– Очень, – невинно подтвердила Лизелла, хотя и понимала, что это уже слишком, – Человек, который пишет стихи, не может быть чудовищем.
Список членовредительских действий, которые ей хотелось совершить с Нортоном, рос с каждой секундой. Грубое сношение посохами сразу всех членов Совета было самым мягким и невинным.
Единственной, кто из троих высших магов смотрел на нее доброжелательно, была Рузанна, и от нее не укрылось, что девушка не только играла на публику, но мысли ее действительно целиком и полностью были захвачены другим. И кто этот другой – гадать не было нужды.
– Успокойтесь, коллеги, – ей стало жалко девушку, и она все же вмешалась, решив подкинуть ей оправдание, – Не произошло ничего страшного или неестественного. Стоит ли придавать пустяку такое внимание, тем более, что мы уже определились с позицией?