Два года сомнительного мира слишком малый срок, что бы изменить веками складывавшиеся стереотипы. Не потому ли сорвался, что понял – обе Башни по-прежнему стоят между ними неодолимым барьером, и изменить это не получится и за тысячу ночей. Не потому ли, несмотря на всяческие заверения, в свое время он предпочел вольную жизнь среди кланов, слишком хорошо знакомому «цивилизованному» миру, статус уважаемого гостя, кровника, иногда советника, – положению вне закона… Вроде бы сам говорил, рвался, жаждал самой обычной жизни, а не смог как мастер! Не захотел скрывать свою суть, не захотел изо дня в день доказывать, что и ты человек. Не смог привыкнуть к висящему над головой наточенному мечу… Не захотел сражаться.
Так какое право он теперь имеет лезть с советами и упреками, что может сказать Дианту, что предложить… Остаться среди орков? Тем самым согласившись с мнением, что да, они не такие как все, что только здесь им место, подальше от людей, что бы не приведи всевышние Силы не смутить честных обывателей… Мальчишка-то в чем виноват, не хватит ли с него мытарств! А для того, что бы ему помочь по-настоящему нужно придать ему уверенность в себе, научить прямо смотреть в глаза и друзьям, и врагам, не мучаясь никакой мнимой виной. Мастер прав, лучшим лекарством было бы примирение с семьей, возвращение положенного ему статуса, обстановка, в которой Диант не будет чувствовать себя уязвленным. И пока парнишка не привыкнет, не научится защищать себя сам, – держать удары вместо него. Изменить неписаный закон, объявляющий их изгоями! Дамир поморщился, представив скандал непременно последующий за открытым поселением в столице черного мага и его связи с принцем: эта война обещала быть долгой и отнюдь не легкой.
За размышлениями ноги сами вынесли его к окруженному верными серыми стражами шатру, где юный принц с тоской наблюдал за оравой пацанов вдалеке, с увлечением гоняющих в какую-то шумную игру с собачьим черепом вместо мяча. При виде молодого мага, мальчик весь как-то поник, сжался. Такое впечатление, что каждый раз, как к нему обращаются, он ожидает удара, с неудовольствием подумал Дамир. Как поступить, как сделать так, что бы не ранить его исстрадавшееся сердечко еще больше? Подчиняясь безотчетному импульсу, он обнял мальчика и тот с облегчением опустил голову на колени волшебника, позволяя гладить себя по лбу, по волосам, по плечу. Прикосновение рук успокаивало: не сердится больше…
– Ди, не убегай от меня, – попросил Дамир, – Я тебя не обижу. Верь мне, пожалуйста! Я тебе во всем помогу…