— А что он собирается проделать?
— Вам известно об этом столько же, сколько мне. А потом, зачем я буду все рассказывать, не зная, кто вы? Не пора ли открыть себя?
Он пропустил мимо ушей мой вопрос.
— Похоже, ты прилично знаешь всю кухню. — Его голос звучал задумчиво. — Сколько тебе лет?
— Двенадцать. В сентябре исполнится тринадцать. Для того, чтобы понять Камлака и Вортимера, не надо быть семи пядей во лбу. К тому же я слышал это собственными ушами.
— В самом деле? Клянусь Тельцом! А что ты еще слышал?
— Очень много. Я все время путался под ногами. На меня никто не обращал внимания. Моя мать сейчас уходит в монастырь Святого Петра, и я не отдал бы ломаного гроша за мое будущее. Поэтому решил смыться.
— К Вортигерну?
— Понятия не имею, — искренне ответил я. — У меня не было конкретного плана. Может быть, и к Вортигерну. Кроме него, никого не остается. Саксы волками вцепились в горло британцам и будут рвать Британию на клочки, пока ничего не останется. К кому же еще?
— Ну, — сказал Маррик, — к Амброзиусу.
Я рассмеялся.
— Ну, конечно, к Амброзиусу. Я думал, вы серьезно. Я по акценту понял, вы из Малой Британии, но...
— Ты же спрашивал, кто мы. Мы люди Амброзиуса.
Установилась тишина. Устье исчезло из виду. Далеко на севере мерцал огонек — маяк. Дождь уменьшился, а скоро перестал совсем. Стало холодно, с берега дул ветер. По воде пошла зыбь. Лодку кидало и качало. Я почувствовал первые признаки морской болезни. От холода и дурноты я крепко сцепил руки на животе.
— Люди Амброзиуса? — резко спросил я. — Выходит, вы лазутчики? Его шпионы?
— Называй нас верными людьми.
— Выходит, верно, что он ждет своего часа в Малой Британии?
— Да, верно.
— Вы направляетесь в Малую Британию? — спросил я, пораженный своей догадкой. — Вы надеетесь доплыть туда в этой утлой посудине?
Маррик рассмеялся.
— И пришлось бы плыть, если бы ушел корабль, — кисло сказал Ханно.
— Какой корабль зимой? — допытывался я. — В такую погоду не плавают.
— Плавают, если хорошо заплатить, — заметил Маррик сухо.
— Амброзиус платит. Корабль будет ждать на месте.
Уже участливо он положил руку мне на плечо.
— Оставим этот разговор. Мне хотелось бы узнать еще кое-что.
Я свернулся калачиком, сжав живот и делая большие глотки свежего воздуха.
— Могу порассказать вам многое. Однако мне все равно нечего терять, если вы собираетесь отправить меня за борт. Поэтому я предпочел бы или не говорить ничего, или подождать, пока Амброзиус назначит за мои сведения свою цену. Вон ваш корабль, слепые, что ли? Больше я не буду говорить. Мне плохо.
— Да ты, я гляжу, уж точно не из пугливых. Ага, вот и корабль. Хорошо виден. Учитывая твое положение, возьмем тебя на борт. Скажу одну вещь. Мне понравилось, как ты рассказывал о своем друге. Это звучало правдиво. Значит, ты умеешь быть верным, да? Быть верным Камлаку или Вортигерну у тебя нет оснований. Мог бы ты засвидетельствовать свою верность Амброзиусу?