— Видите ли, вчера вечером я беседовал с ней… И она сказала, что очень счастлива. Да, именно так — что она очень и очень счастлива! Разве стала бы она такое говорить перед тем, как покончить с собой?
И, уже чувствуя себя победителем, добавил:
— К тому же она возвращалась в гостиную за гитарой, чтобы не забыть ее утром. Самоубийцы, как правило, о таких вещах не беспокоятся.
— Да, пожалуй, вы правы, — признал инспектор и обернулся к Дэвиду Кили:
— Она забрала с собой гитару? Математик пытался вспомнить.
— Да, кажется, забрала. Наверх она поднималась с гитарой в руке. Точно, она как раз заворачивала по лестнице, когда я выключил внизу свет.
— Как?! — воскликнула Мейдж. — Но вот же она! И в подтверждение своих слов указала на стол, где мирно покоилась гавайская гитара.
— Любопытно, — заметил инспектор и, круто повернувшись, прошагал к звонку.
Дворецкому приказано было разыскать служанку, убиравшую комнаты утром. Служанка вскоре явилась и ответила совершенно однозначно: придя утром в гостиную, она первым делом вытерла пыль с гитары.
Отпустив ее, инспектор сурово сказал:
— Я бы хотел поговорить с мистером Саттертуэйтом наедине. Остальные могут идти, однако прошу всех оставаться в Лейделле.
Едва за вышедшими закрылась дверь, мистер Саттертуэйт торопливо заговорил:
— Инспектор, я… Я уверен, что вы прекрасно владеете ситуацией. Да, прекрасно владеете! Просто мне показалось, что раз у меня, как я уже говорил, возникло такое сильное ощущение…
Инспектор поднял руку, видимо, желая прекратить дальнейшие оправдания.
— Мистер Саттертуэйт, вы совершенно правы. Ее убили.
— Так вы знали?.. — разочарованно произнес мистер Саттертуэйт.
— Есть кое-какие детали, которые насторожили доктора Морриса. — Он взглянул на доктора, присутствующего тут же. Тот кивнул. — На шее оказалась не та веревка, которой она на самом деле была удушена. Та была гораздо тоньше что-то вроде проволоки, вероятно. Эта проволока прямо-таки врезалась в кожу, а сверху уже наложился след от веревки. Ее попросту удушили, а уже потом повесили, чтобы представить как самоубийство.
— Но кто же мог?..
— Вот именно, кто? — сказал инспектор. — В этом весь вопрос. А что вы скажете о муже, который уснул, даже не пожелав жене спокойной ночи, и ничего не слышал — хотя находился тут же, за стеной? По-моему, нам далеко ходить не придется. Надо только выяснить, как они между собою ладили. Вот в этом-то, мистер Саттертуэйт, вы и должны нам помочь. Вы тут человек свой и можете то, чего не могу я. Так вот, выясните, какие между супругами были отношения.