А Евдокия Сергеевна, от которой не укрылось, как помрачнело лицо Александра, едва он бросил взгляд на свою невесту, победно улыбнулась и продолжила рассказывать баронессе о Павле Петровиче. Судя по лицу собеседницы, хозяин дома нисколько ее не волновал, но, тем не менее, она из вежливости продолжала слушать.
— Конечно, его отец Петр Павлович был прекрасный человек, и мать тоже… Она из старинного рода, очень, знаете ли, хорошего… У них было имение в Калужской губернии. Потом, когда случилась реформа, — Евдокия Сергеевна вздохнула, — имение пришлось продать, ну а тогда, конечно, до этого было еще далеко…
Амалия кивала, рассеянно улыбалась и поглядывала на Марсильяка, который разговаривал с доктором. Венедикт Людовикович был хмур и на вопросы отвечал скупо, почти односложно. Горничная Глаша по указанию хозяйки унесла одну лампу и принесла вместо нее другую, поменьше.
— Свет нынче дорого обходится, — виновато промолвила Анна Владимировна, обращаясь к мужу.
Но Павел Петрович не слышал ее. Откинув голову назад, он дремал на краешке дивана и проснулся только тогда, когда в гостиной появилось новое лицо.
— Как по-вашему, нас скоро отпустят? — спросила Варенька, обращаясь к жениху.
Александр пожал плечами.
— Полагаю, все зависит от господина Соболева, — уронил он. — Впрочем, скорее всего, решать будет баронесса Корф.
— Неужели? — неприязненно проговорила Варенька. — За окнами уже светает. Я ответила на все вопросы господина следователя. И вообще… — Тут она заметила, что Александр не слушает ее, и не на шутку обиделась.
Меж тем Марсильяк вполголоса разговаривал с вернувшемся Соболевым. К ним подошла баронесса Корф.
— Итак, что вам удалось узнать? — спросила она.
— Боюсь, не слишком много, сударыня, — извиняющимся тоном ответил помощник следователя. — Сами понимаете, время не слишком удобное для раздобывания сведений… Из тех двух человек, которых вы изволили назвать, я успел навести справки лишь по одной персоне.
Марсильяк вопросительно поглядел на Амалию.
— Этого пока хватит, — сказала она. — Про вторую я сама уже все узнала. Вернее, почти все, но восстановить события не составит труда.
— Я так и думал, что вы неспроста беседовали с тайной советницей, — заметил Марсильяк.
— Разумеется, — усмехнулась Амалия. — Достаточно сделать вид, что вы совершенно равнодушны к сплетням, и вас не преминут ознакомить со всем, что происходило значительного в частной жизни знакомых в последние сорок пять лет. Правда, Евдокия Сергеевна утверждает, что ей всего лишь тридцать восемь, но для столь юной особы она непозволительно много помнит.