Все эти националистические движения тридцатых-сороковых гг., как показала жизнь, свелись к служению в открытой или прикрытой форме немецко-итальянским оккупантам в их борьбе против основного врага фашизма - Советской России и подавления народноосвободительного и партизанского движения. Вопреки этой народу очевидной истине новое поколение националистических движений пытается прикрыть неприглядные исторические факты ложью и фальсификацией. Сходные по взглядам и историческим связям националистические движения по мере возможности и необходимости налаживают между собой контакты, пытаясь усилить свои позиции.
Относително недавно, в конце 1992г. журнал «Наш современник» напечатал роман Ю.Лощица «УНИОН», а «Советская Россия» 22.12.92г. опубликовала рецензию на этот роман московского обозревателя Э. Володина. Рецензент в полном соответствии с мнением автора «УНИОНа» пишет о «герое» сербского национального сопротивления генерале Драже Михайловиче и его четниках, боровшихся якобы с немецко-итальянскими оккупантами, о «пленительном образе рыцаря-генерала», ставя его в один ряд с выдающимся сыном сербского народа Карагеоргием, который поднял свой народ почти два столетия тому назад на борьбу за свободу, независимость и лучшую долю и в кровопролитных боях, совместно с русскими отрядами и добровольцами, воссоздал сербскую государственность после пятивекового турецкого ига. Автор романа пытается доказать, что сегодняшнюю борьбу сербского народа против западных поработителей и погромщиков Югославии необходимо увязать с «борьбой» и личностью самого Дражи Михайловича.
Несколько позже я попытаюсь показать всю абсурдность утверждений Ю. Лощица о «пленительном» и «эпическом» образе Михайловича и его воевод дражиновцев (Михайлович неоднократно проводил под прикрытием немецко-итальянских оккупантов насильственную мобилизацию крестьян, но здесь не о них идет речь).Труд-но,однако, удержаться и не задать один вопрос Ю. Лощицу: согласен ли он, побывав предварительно в гостях у украинских националистов сегодняшнего дня, откушав добрый шмат сала, подкрепив его хорошей горилкой, а еще лучше перцовкой, где-нибудь под Тернополем, Дрогобычем, или Ивано-Франковском, поговорив обстоятельно с гостеприимными хозяевами и послушав их взгляды на Бандеру Степана и его ОУН-овцев, согласен ли Ю. Лощиц написать о «могучем, элегантном, пленительном образе рыцаря Бандеры» и поставить его в один ряд, да не в ряд, а прямо плечом к плечу с действительно эпическим героем, например, Тарасом Бульбой?
Если ответ будет положительный, то дальнейшая дискуссия просто бессмысленна. Если же ответ отрицательный, то необходимо спокойно посмотреть фактам и правде в глаза. При этом необходимо иметь в виду, что автор этих строк пережил вместе с сербским народом в Шумадии и Западной Сербии дикий террор дражиновцев в 1942-1943 гг., державших в страхе деревни и городки. Четники Михайловича абсолютно не мешали немецким оккупантам вывозить все, что им было необходимо, и усердно следили, чтобы, не дай бог, какой-нибудь Косомайский или там Лесковацкий партизанский отряд, недобитый немцами и четниками в страшную зиму 1941-1942 года, не взорвал такую важную для немцев стратегическую дорогу как Белград-Афины, или Белград-София. Также вынужден сказать, что уже после войны, будучи «смертником», автор имел возможность вплотную, в личном контакте, в тюремных камерах Закарпатья и Львовщины познакомиться с вожаками и простыми боевиками ОУН-овцами: из первых рук, так сказать, из их уст услышать рассказы о целях, стратегии и тактике ОУН, историю их движения, их ненависти к Красной Армии, советской власти, ко всему русскому и вообще ко всем «восточникам», об их крайней жестокости и свирепости в смертельной схватке со своим основным врагом - Советской Россией. При всей трагичности моего тогдашнего положения можно только поблагодарить судьбу, что я, не из «трудов» так называемых «обществоведов», воспевающих националистических вождей, а на собственном жизненном опыте убедился, что такое - националистические движения.