— Я не выйду замуж ни за одного мужчину, пока он не встанет передо мной на колени.
Джордж взглянул на нее. Она была достойна поклонения. Но, кроме того что он умел лягаться, как мул, он обладал еще одним качеством этого животного — упрямством. Он сказал так же твердо, как она:
— Вставать на колени перед женщиной — унизительно. И я этого не сделаю.
— Какая жалость, — проговорила Мэри с очаровательной грустью в голосе.
Они вернулись в Лондон. Джордж был суров и молчалив.
Лицо Мэри было скрыто полями шляпы. Как только они проехали угол Гайд-парка, она нежно прошептала:
— Может быть, ты все-таки встанешь передо мной на колени?
— Нет, — почти рявкнул Джордж.
Он чувствовал себя суперменом. Мэри втайне была восхищена его несговорчивостью. Но, к несчастью, она тоже была упряма как мул. Внезапно он остановил машину.
— Извини, — сказал он.
Он выскочил из машины и направился к тележке продавца фруктов, мимо которого они только что проехали, через минуту он снова был за рулем. Суровый полисмен даже не успел подойти к машине.
Джордж нажал на газ и бросил Мэри на колени яблоко.
— Ешьте больше фруктов, — повторил он вслед за рекламой. — Между прочим, символ.
— Символ? Ты о чем?
— О том. Ведь Ева дала Адаму яблоко. А в наши дни все наоборот: Адам дает его Еве. Понимаешь?
— Да, — произнесла Мэри не очень уверенным голосом.
— Куда тебя отвезти? — с деланным безразличием спросил Джордж.
— Домой, пожалуйста.
Они подъехали к Гросвенор-сквер. Его лицо было просто окаменевшим. Выйдя из машины, он распахнул перед ней дверцу. Она сделала последнюю попытку:
— Джордж, ну пожалуйста. Доставь мне это маленькое удовольствие.
— Ни за что, — ответил Джордж.
И тут это случилось… Джордж поскользнулся, попытался сохранить равновесие, но — рухнул на колени, прямо в самую грязь. Мэри завизжала от восторга и захлопала в ладоши:
— Милый Джордж! Теперь я выйду за тебя замуж. Ты можешь отправляться прямо в Ламбет-Палас и взять то свидетельство у архиепископа Кентерберийского.
— Я не собирался падать на колени, — горячо запротестовал Джордж. Это все чер… Это все банановая кожура. — И он поднял с асфальта расплющенную банановую шкурку.
— Не важно, — заявила Мэри, — что сделано, то сделано. И все из-за этой счастливой банановой кожуры! Ты ведь хотел сказать, что это была счастливая банановая кожура?
— Что-то в этом роде, — подтвердил Джордж.
* * *
В этот же день в половине шестого мистеру Лидбеттеру доложили, что племянник просил принять его.
— Пришел с повинной, — решил мистер Лидбеттер. — Кажется, я был очень резок с мальчиком, но это только пошло ему на пользу.