Но я ответил, что причина мне известна, а девать искорёженные 'остановы' мне некуда. Так я и не пошёл на 'Дукат'. На этом работа моя в области пагубной привычки человечества была закончена и больше не возобновлялась.
Расстроенный неудачей, я позвонил Вайнштейну, и он назвал мне фамилию человека, к которому надо было обратиться в ЦНИИСе. Это был Фёдоров Дмитрий Иванович, заведующий лабораторией машин для земляных работ. Тогда еще кандидат наук, сорока двух лет (Дмитрий Иванович был 'ровесником Октября' - он родился в 1917 году), заслуженный мастер спорта, бывший капитан сборной страны по волейболу, Фёдоров слыл человеком прогрессивным. Вайнштейн знал это и посоветовал мне подойти к Фёдорову без телефонного звонка, чтобы сразу не 'отфутболили'.
- Пройдёшь к нему, вход туда без пропуска, скажешь, что спустился с Кавказских гор и хочешь поговорить с самим Фёдоровым - автором нового экскаваторного ковша :
- Неужели, это тот самый Фёдоров? - изумился я, - мы ковш Фёдорова изучали на лекциях.
- Вот и скажи, что ты его считаешь гением и поэтому обращаешься к нему! А про то, что это я посоветовал - молчок! Понял? - закончил Вайнштейн.
Узнав как проехать в ЦНИИС, я немедленно отправился туда. Институт находился в городе Бабушкине, тогда ещё это Москвой не считалось. На автобусе ? 117, я от ВДНХ доехал до последней станции, где машина делала круг, около маленького скверика с памятником Сталину в нём. Почему-то скверик и памятник чем-то привлекали лосей, они часто лежали у постамента. Народ как мог развлекался с животными - совали в них палки, сигареты, даже водку наливали в бумажные стаканчики и протягивали зверям. Лоси только храпели в ответ, иногда вскакивая на ноги и отпугивая любопытных. А когда в 1961 году памятник разрушили, лоси приходить перестали. И скверик 'обезлюдел'.
Лежали лоси у памятника Сталину и тогда, когда я первый раз посетил ЦНИИС. Я посчитал это хорошим знаком - Сталина я любил, а лосей - уважал. Поэтому я решительно пошёл к Фёдорову на четвёртый этаж второго корпуса ЦНИИСа, куда направили меня люди, развлекавшиеся с лосями у памятника. Фёдорова в ЦНИИСе знали все. Я дошёл до кабинета с надписью: 'Зав. лабораторией тов. Фёдоров Д.И.' и решительно вошёл в дверь. В кабинете, вопреки моим ожиданиям, стояли два стола, за которыми сидели два человека. Который из них - Фёдоров, я не знал. Поэтому я громким голосом и с кавказским акцентом спросил:
- Могу я видеть изобретателя 'ковша Фёдорова' - Дмитрия Ивановича Фёдорова?
Оба сотрудника вытаращили на меня глаза, как на диковинного зверя, кенгуру какого-нибудь. Тот, стол которого был у окна, осторожно сказал: