Не знаю, где мы сможем уединиться и лечь в постель, чтобы родичи нас не доставали. Можно уехать в Мауб или в Сан-Томй-дас-Лйтрас. Там и места хорошие, и люди добрые. Если можно – хочу, чтобы ты осталась со мной на всю жизнь. Женился бы, обзавелся детьми, как положено мужчине. Ни я бы в этом не раскаялся, ни ты. Мне нужно либо все, либо ничего.
Надеюсь, когда мне стукнет девятнадцать, я буду уже далеко от этого бандитского логова. А пока я тут, приходи ко мне, чтобы поговорить, пообщаться, подружиться хоть на время, если не на всю жизнь, если она не оборвется здесь. Но ведь меня скоро выпустят, правда? А пока приходи ко мне – тут есть, где пообщаться с глазу на глаз. Мальро тебя проводит. Мне очень одиноко и грустно. Удери из дому и навести меня. Друзья меня сегодня уже навестили. Родители тоже. Если надолго тут задержусь – хочу, чтобы ты меня навещала. Я не просто прошу, а умоляю. Надо, чтобы ты меня простила, полюбила меня – а пока хотя бы пожалей. Неужели тебе это трудно? О многом ли я прошу? И да и нет. Я способен на многое – и на любовь в том числе. Я не смеюсь. Я серьезно. Я, может, и с придурью, но что сказал – то сделаю.
Расскажу теперь о дыре, где очутился. Тут полно блох и тараканов. Это единственные живые существа, которые обожают это дерьмо и живут эти бескрылые насекомые бок о бок с такими же бескрылыми людьми. Сейчас ночь, и я почти не вижу бумагу, на которой пишу. Всю ночь бодрствую, чтобы не пасть жертвой насилия. Потом как-нибудь расскажу, что тут у нас творится и что могло бы случиться со мной, кабы я не уберегся.
Слушай, мне особо рассказывать нечего, так что расскажу, какой сон мне привиделся. Сплю я обычно днем, и мне чудится, что путешествую по местам, где сроду не бывал и которых на самом деле нет, и что меня выпустили, но я какой-то бесчувственный, точно мертвый – не ощущаю ни холода, ни жары. Это все во сне. Будь это наяву, я бы взял тебя с собой и мы бы никогда не расставались. Тебе хочется?
Сплю я помалу – полчасика всего. Потом пробуждаюсь, но времени хватает, чтобы попутешествовать во сне. Иногда грезятся водопады, реки с чистейшей водой, зеленые поля, цветы, изысканные, необычайные, уединенные места. Красиво, точно на картинке! Совсем не так, как в нашем дерьмовом городе. До чего здорово смотреть на эти пейзажи, на этот мир, так не похожий на наш, хотя до слуха доносятся звуки, исходящие из реального мира, где все достало. Пару раз привиделось место, где морозно, будто в холодильнике, от ветра дрожит подбородок, словно порезался бритвой, кровь стынет в жилах – а я и не чувствую. Везде чистота, все белое – и небо, и земля, и весь горизонт. Вот бы кто-нибудь явился и раскрасил – поставил бы где-нибудь черное или кроваво-красное пятно. Я шагаю и глубоко увязаю в снегу. В глубине снег теплый – мне как будто кто-то об этом сказал, хотя вокруг не видно ни души. И вот шел я, шел и наконец дошел до берега реки, где вода белая, словно молоко. Мне понадобилось переплыть реку. У другого берега стояла на якоре лодка с белыми веслами. Чтобы сон кончился, нужно было переплыть реку, но было боязно. Я бросился вплавь, но посреди реки меня затянуло в водоворот и я стал было тонуть. Мне, однако, удалось набрать воздуху и выбраться из водоворота. Посреди белизны ничего не было видно. Повезло мне, однако, что я не захлебнулся. В воде было очень хорошо – она такая приятная, теплая, согрела мне лицо, только что стывшее на морозе. Мало-помалу мне стало ясно, что я не один – неподалеку тонули какие-то люди. Им не удавалось набрать воздуха, и они шли ко дну. Среди множества утопающих я вдруг различил лица Масиела и Лампреи. Я подплывал к ним и одного за другим доставлял к лодке, словно всеобщий ангел-хранитель. Мне нравилось спасать людей. Вся операция по спасению заняла немного времени.