Звонить Мейри не стала. Зато среди ночи помчалась в Глазго и заставила его встретиться с ней в ночном кафе. Приятеля звали Камерон Брюс. Он появился в спортивной толстовке, тренировочных штанах и с взъерошенными волосами.
– Привет, – сказал он, многозначительно посмотрев на часы.
– Сам виноват, – с притворной суровостью ответила она. – Нечего было в полночь заводить и интриговать девушку.
– Я подозревал, что этим кончится, – с лукавством произнес он.
– Ну, сливай, – сказала она.
– Я еще почти ничего не выпил, – ответил он, поднося чашку к губам.
– Ками, я не для того проехала пол-Шотландии, чтобы слушать твои нелепые шутки.
– А зачем же?
Мейри рассказала, почему ее интересует Ричард Пеннен. Конечно же, опустила кое-какие детали – все-таки Ками был в некотором роде конкурентом. Потом Камерон Брюс сообщил ей то, что знал.
Вернее, о чем догадывался, основываясь на слухах.
– Денежная поддержка партии, – объявил он.
Мейри демонстративно зевнула. Брюс, засмеявшись, сказал, что это весьма любопытный факт.
– Да неужели?
Ричард Пеннен, как оказалось, являлся главным донором лейбористской партии. Однако это была совершенно законная практика, даже при том, что его компания не упускала случая извлечь выгоду из правительственных контрактов.
– Так ты вытащил меня в такую даль только ради того, чтобы сообщить о стопроцентно честных и законных поступках Пеннена? – с нескрываемым недоумением спросила Мейри.
– Похоже, не стопроцентно. Судя по всему, мистер Пеннен играет на две команды.
– То есть подкидывает деньги и консерваторам, и лейбористам?
– Можно сказать и так. «Пеннен Индастриз» оплатила несколько пышных приемов, устроенных консерваторами, и оказала спонсорскую помощь нескольким важным партийным функционерам.
– Но ведь деньги шли от компании, а не лично от Пеннена? Выходит, он никаких законов не нарушал.
Брюс только улыбнулся:
– Мейри, чтобы нажить неприятности, работая в сфере политики, совсем не обязательно нарушать закон.
Она пристально посмотрела ему в глаза:
– Есть еще что-то, так?
– Подозреваю, что так, – подтвердил он, надкусывая намазанный маслом тост.