Ощущение безумия происходящего не отпускало Дига всю дорогу, пока он ехал к Надин.
Это сообщение. Он не может быть правдивым. Дурацкая штука, не иначе. Невероятно!
— Ты ее подговорила? — набросился он на Дилайлу сразу после того, как они в оглушительном молчании выслушали сообщения на автоответчике.
Дилайла молча покачала головой.
— Клянешься? — не унимался Диг.
— Да ты с ума сошел! — возмутилась Дилайла. — Не для того я приехала в Лондон, чтобы устраивать розыгрыши и плести интриги. У меня есть дела поважнее. А ведь я тебе говорила! И вот ты узнал правду, и теперь никуда не денешься, придется разбираться. Пойду поставлю чайник. — Она погладила его по руке. — Позвони ей, а? — Дилайла выглядела уставшей, и Диг устыдился: стоит ли втягивать ее в еще одну эмоциональную заварушку после всего, что она сегодня пережила.
Кое-как придя в себя, он позвонил Надин и немало удивился, обнаружив, что у нее гости. Странно, что она его не пригласила. К телефону подошла какая-то незнакомая девушка, в трубке слышалась музыка.
— Можно Надин? — спросил он.
— Не знаю, не знаю. Подождите… — Девушка была очень пьяна.
Диг ждал почти три минуты, но так и не дождался. Попытался посмотреть телевизор, решив отложить беседу с Надин на утро. Что толку заводить разговор сейчас, думал он, Надин уже напилась. Лучше подождать до завтра, у нас будет время все обдумать, да, так лучше всего. Но ожидание оказалось невыносимым. Это надо обсудить немедленно. Ситуация выглядит слишком странно и дико. Чистое безумие.
Не могла Надин такого сказать! Про его член. Он, наверное, ослышался.
Вечер выдался ясным и тихим. Субботний вечер, напомнил себе Диг. Вцепившись в руль, он мчался на Гордон-хаус — роуд. В это время они с Надин обычно сидели в пабе по соседству с домом или в центре города, с друзьями и только вдвоем, с глазу на глаз или с текущими, так сказать, любовниками. Сейчас они бы уже пили по последней, непременно закусывая карри. И жизнь казалась бы простой и ясной: преданная дружба, глубокая привязанность, любовь и общность, витающие в пивных парах. Надин была бы одета в отпадное платье, купленное на днях в комиссионке, ее громкий смех и яркие одежды, шумное веселье и юмор оживили бы любое место, даже самый задрипанный уголок в самом задрипанном баре. Рядом с ней, возможно, сидел бы какой-нибудь парень, жалкий идиот, очумевший от своей экстравагантной спутницы, не смея вставить слово и наблюдая за Надин с пугливым восторгом: как такая женщина согласилась встречаться с таким, как он!
Неужто эта невероятная, умная, яркая и абсолютно недоступная женщина, самодостаточная, самоуверенная и раздражающе независимая, могла оставить на его автоответчике столь истерическое сообщение? Заявить, что мечтает о его члене? Надин? Невероятно! Может, она нажралась наркотиков? Наверное, кто-нибудь из гостей поделился. Точно, решил Диг, сворачивая налево, к дому Надин, это единственное объяснение. Она под кайфом.