— Почерк похож. Нет… не совсем. Взгляни на букву «с» на открытке. В начале слова — например, «сына» — она округлая. А в письме — «сочувствие», «сердцем» — обычный наклонный почерк.
— Но буква «т» очень похожа, и «у» тоже. И наклон. Очень похоже. Кроме того, их разделяет несколько лет.
— Буквы «м» и «и» выглядят одинаковыми, а «д» не очень похожи. — Форд понимал, что смотрит на письма глазами художника, но не знал, хорошо это или плохо. — Смотри, на открытке подпись. Некоторые люди пишут первую букву подписи не так, как в тексте. Не знаю, Силла.
— Результат неопределенный. Не думаю, что у тебя есть знакомый графолог.
— Можно найти, — он посмотрел ей в глаза. — Ты хочешь, чтобы мы пошли так далеко?
— Нет. Возможно. Не знаю. Черт. У меня нет ответа.
— Может быть, нам удастся получить образец почерка, относящийся к тому времени, когда были написаны письма. Попрошу Брайана.
— Давай пока отложим это, — Силла сложила письмо и сунула его обратно в конверт. — По крайней мере, одна вещь прояснилась. Это был не Хеннесси. Я забыла об этом письме, которое пришло после смерти Джонни. Даже если бы он был безумно влюблен в Дженет, он не мог написать его после аварии. Когда его собственный сын лежал в больнице.
— Ты права.
— Так что если бы у меня был список подозреваемых, его имя можно было бы смело вычеркивать. Давай закончим с этим. По крайней мере пока.
Форд закрыл книгу и поставил ее на полку. Потом повернулся к Силле и взял ее за руку.
— А что ты скажешь на предложение поехать и купить гриль?
— Скажу, что именно этого мне и хочется.
Он пошел одеваться, оставив открытку с монограммой на письменном столе. Он найдет графолога. Кого-нибудь за пределами Виргинии, кому имя Эндрю Морроу ни о чем не говорит. И выяснит, кто же был этот человек — любовник Дженет Харди.
Радость Силлы по поводу того, что пол из орехового дерева наконец прибыл, продержалась только до полудня, когда к ее рабочему месту рядом с амбаром подбежал плиточник.
— Привет, Стэн. Мы же договаривались на четверг. Разве… — она запнулась, увидев ярость в его глазах. — Эй, эй, что случилось?
— Вы думаете, что вам позволено так обращаться с людьми? Вы думаете, вам позволено такое говорить людям? Что? Что? — он наступал на нее, так что она оказалась прижатой к стене амбара.
Шокированная видом обычно дружелюбного Стэна, у которого теперь на лбу вздулись вены, Силла выставила перед собой руки, пытаясь этим жестом защититься и призывая к миру.
— Вы думаете, что лучше всех нас, потому что у вас есть деньги и вас показывают по телевизору?