Буквально через несколько минут Паттон встретил второго солдата, находящегося приблизительно в таком же состоянии. На этот раз генерал потерял контроль над собой и так ударил солдата по голове, что каска с головы этого солдата полетела на землю. На этот раз врачи и сестры, преодолев естественную робость, встали между Паттоном и солдатом.
Однако оба солдата действительно страдали тяжелым психическим расстройством. Один из них был тяжело болен. Позднее врачи подтвердили, что в тот день у него была очень высокая температура. Вскоре Паттон взял себя в руки, чтобы продолжать осмотр госпиталя, и затем покинул его. Но все это время он продолжал громко говорить о трусости людей, утверждающих, что они страдают психоневрозом, и о том, что таким не следовало бы разрешать находиться в госпитале вместе с храбрыми ранеными солдатами.
Эта история моментально получила огласку во всем госпитале и соседних с ним частях. Вскоре ко мне поступил неофициальный доклад от хирурга, возглавлявшего госпиталь, а спустя несколько часов туда явилась группа корреспондентов, чтобы выяснить подробности инцидента. Их сообщения существенно подтверждали суть того доклада, который я уже получил от начальника госпиталя. Возник вопрос: что делать? В условиях боевых действий часто возникает необходимость, как это известно каждому ветерану боев, принимать жесткие меры, чтобы добиться выполнения обязанностей от каждого солдата. Будь то во взводе или батальоне, но если появляются любые признаки колебаний или отказа от выполнения своих обязанностей со стороны какого-либо лица, то они должны быть быстро и решительно подавлены. Солдаты не последуют с уверенностью за своим командиром в бой, если знают, что их начальник не потребует от каждого в подразделении в полной мере выполнять свои обязанности. Когда свистят пули, а безопасность и благополучие каждого в подразделении зависят от добросовестного выполнения им своих обязанностей, солдаты не потерпят слабовольного командира. Поступок Паттона, если бы он был совершен в боевых условиях, в рамках атакующего взвода, не стал бы проступком. Это был бы просто инцидент в бою, никто даже не придал бы ему значения, разве что подумал бы, что такой командир не простит трусости.
Но в силу условий и места, где произошел инцидент, проступок Паттона был серьезным, тем более что его совершил человек, имеющий высокое звание и служебное положение. Избиение рядового солдата и оскорбление его в условиях госпиталя было по меньшей мере жестокостью, хотя и объяснялось исключительно напряженным состоянием, в котором находился сам Паттон. При развитии успеха и преследовании противника требуется такой начальник, который не признает ничего, кроме необходимости идти вперед; чем больше он гонит людей вперед, тем больше жизней своих подчиненных он спасет. Он должен быть равнодушным к их усталости и безжалостно требовать от них отдать последние силы.