Улица Гросвенор-сквер, где находились наш штаб и американское посольство, благодаря склонности солдат давать всему клички вскоре стала Эйзенхауэр-плацем, и теперь ее называли так иногда даже в прессе. Это просто забавляло, но такое размещение делало невозможной спокойную личную жизнь. Английское гостеприимство, а также присутствие в Лондоне многих американских друзей привело к тому, что я стал получать бесчисленное множество разного рода приглашений. В конце концов, чтобы избавиться от неизбежных неудобств жизни в гостинице, я переехал в небольшой коттедж на окраине города. Там я жил со своим морским адъютантом коммандером Генри Батчером и с ординарцем сержантом Микаэлем Маккеогом. Два негра, сержанты Джон Моуни и Джон Хант, присоединились к нам, чтобы взять на себя уборку дома и содержание простой кухни. Они оставались со мной на протяжении всей войны.
Начиная с июля 1942 года и в течение всей войны я не принимал никаких приглашений ни от кого, за исключением премьер-министра и представителей американских или английских вооруженных сил. Эти встречи носили в первую очередь деловой характер.
Поездки в войска еще не приняли таких размеров, как впоследствии, поскольку в Англии находилось относительно немного американских частей. Одна из первых поездок такого рода была связана с первой американской наступательной операцией против врага - налетом бомбардировщиков по случаю нашего национального праздника 4 июля 1942 года на четыре немецких аэродрома в Голландии. Под прямой огонь немецких зенитных орудий попали шесть "бостонов" под командованием капитана Чарльза Кегельмана в составе более крупного английского подразделения. Два из них были сбиты. Чтобы отметить наше вступление в европейскую войну, я увиделся с экипажами перед самым вылетом, а потом поговорил с теми, кто вернулся с боевого задания.
При планировании и осуществлении организационной работы мы иногда сталкивались с различиями в военных доктринах, а специфический военный опыт становится причиной серьезных разногласий в планируемой стратегии. Один из примеров таких разногласий был связан с медленным развертыванием нашей бомбардировочной авиации.
Руководство военно-воздушных сил армии США считало, что наиболее результативными были дневные бомбардировки с помощью самолетов типа "летающая крепость", составлявших костяк американской бомбардировочной авиации и имевших сильное вооружение. Я был решительно согласен с этим. На каждом из таких самолетов было десять 12,7-мм пулеметов для отражения нападений истребителей противника. Я полагал, что плотный боевой порядок бомбардировщиков позволит им сосредоточить в воздухе огромную огневую мощь и они смогут проследовать далеко за пределы районов их прикрытия истребителями и осуществлять бомбовые удары в дневное время без серьезных потерь.