— Вы что это себе позволяете? Я отстраняю вас от ведения дела. Так понятнее? И если вы позволите себе еще одну выходку, подобную той, которую устроили только что, я вас уволю за служебное несоответствие. Ишь, орать он выучился. Я тебе поору! — «Главный» распалился. Лицо его пошло красными пятнами. Глаза засверкали и полезли из орбит. — Я тебе не мальчишка какой-нибудь сопливый! Я работал следователем, когда ты еще пешком, понимаешь, под стол… Голос он повышать на меня будет…
— Тем более, — совершенно спокойно заметил Волин. — Дайте нам время до завтрашнего утра. Вы ничем не рискуете. Никакого приказа не нарушаете. Мне ведь нужно время, чтобы подготовить дело к передаче. — «Главный» смотрел на него, тяжело дыша и утирая вспотевший лоб белоснежным платочком. — Если маньяк скроется и начнет убивать снова, в этом будет и ваша вина. «Главный» поджал губы, спрятал платочек в карман, пригладил волосы, осмотрел стол.
— Все разбросал. Знаешь, как квалифицирует Уголовный кодекс то, что ты сейчас тут вытворял, Волин? Хулиганство. До двух лет, между прочим. Мало тебе угона?
— Завтра утром я передам дело.
— До двенадцати ночи ты официально ведешь дело. Уложишься — молодец, нет — не взыщи. После двенадцати не вздумай даже пальцем шевельнуть в этом направлении. А к девяти часам утра подготовленное к передаче дело должно лежать у меня на столе, — с тяжелым вздохом согласился «Главный». — В девять и ни минутой позже. Опоздаешь хоть на секунду, оформлю на тебя рапорт вверх по инстанции.
— Конечно, — кивнул Волин.
— Доконаете вы меня. В могилу сведете. До пенсии не доживу.
— Вы еще на наших могилах лезгинку станцуете, — улыбнулся Волин.
— Иди, иди, — проворчал «Главный». — Лезгинку ему. Кордебалет из Большого выпишу по такому случаю.
— А как быть с Сашей?
— С каким еще Сашей?
— Со Смирнитским? Он член моей группы и необходим мне для подготовки дела.
— Слушай, Волин, ты не наглей. Есть желание — вытаскивай его сам. Он в местном сидит.
— В местном, говорите? Может быть, все-таки позвоните? Происшествие-то наше…
— Иди, Волин, иди. Не мешай работать.
— Вам ведь проще. Вас знают, уважают, — продолжал гнуть свою линию Волин.
— Слушай, ты меня достал, Волин. Я тебе серьезно говорю. Позвоню я в отделение, но под твою ответственность. Получишь своего Смирнитского для снятия показаний, понял?
— Понял. Спасибо. И еще… Мне нужно больше людей.
— У нас нет свободных сотрудников. Все при деле.
— Можно попросить в МВД. «Главный» снял очки, отложил, спросил негромко:
— Ты что, Волин? Обалдел совсем? После того, что твой опер устроил? Нет уж. Крутись как хочешь, делай что хочешь. Я больше никуда звонить не буду. Никакого МВД. Ты передаешь дело, а я для тебя людей цыганю у смежников? Так получается?