– В четверг из чужих тут никого не замечали?
– Были двое, вроде бы из управления мелиорации. Но я сам не видал. Жена с ними беседовала у конторы.
…Когда они вышли на шоссе, Стабинь в сердцах сплюнул.
– Черт подери! Она сама, выходит, поила своего гостя. Что будем делать дальше?
Розниек задумчиво ковырял песок носком ботинка.
– Ты уверен, что эта "оригинальная" чета ничего не знает по нашему делу?
– Парочка – будь здоров! Гармония полная. Думают об одном и том же, дышат одним и тем же. А если что и знают, то десять раз прикинут: что выгоднее – сказать или не сказать?
Стабинь столкнул мотоцикл с подножки.
– С дамочкой я еще побеседую, – озорно подмигнул он. – Со мной она не откажется пооткровенничать. В парикмахерскую и в магазин все сплетни стекаются как в мусорную яму. А почему тебя так заинтересовал фельдшер Ошинь? Или есть основания?
– Пока ничего конкретного, – задумчиво протянул Розниек. – Говорят, он иногда наведывался в Межсарги.
– Ошинь алкоголик и мрачный тип. Сейчас он, кажется, нашел другой источник сивухи. Но, как видишь, в Межсарги водку принес не он. – Стабинь резко дал газ, и рев мотора оборвал разговор.
Кабинет участкового инспектора Каркла мало напоминал официальное учреждение. К массивному письменному столу была вплотную придвинута коляска с двумя куклами. Лохматый медвежонок лежал кверху лапами на столе рядом с пластмассовой чернильницей. По полу были раскиданы детские колготки, чулки, грузовичок без колес, ножницы и полоски разноцветной бумаги.
Когда Розниек со Стабинем переступили порог кабинета, Каркл с набитым едой ртом вбежал в комнату через другую дверь и попытался подобрать валявшиеся вещи.
Стабинь встал посреди комнаты и с ехидной улыбкой наблюдал за действиями товарища. Розниек неловко топтался у двери.
Собрав игрушки в охапку, Каркл выпрямился и пробормотал:
– Извините, товарищи, я сейчас, – и бочком вышел из комнаты.
Вскоре он вернулся, обеими руками застегивая на ходу свой милицейский китель.
– Не ждал гостей. – Он вопросительно глядел на Стабиня и Розниека.
– Зато малыши твои, как видно, ждали и потому устроили целую выставку, – добродушно подтрунил Стабинь.
Каркл развел руками,
– Что поделаешь – дети есть дети. Больше всего любят играть там, где не положено.
– Товарищ Каркл, какие сведения ты собрал о Каролине и Катрине Упениеце? – спросил Розниек.
– Во-о-он тот дом на пригорке, за старой мельницей, видите? – ткнул Каркл пальцем в окно этот хутор назывался Упениеки. Говорят, старая Каролина хозяйничала там богато. Теперь там правление райпотребсоюза.