Она отбросила ручку и скомкала салфетку.
– Неприятно признавать, но ты прав. И что же мне делать?
Алисия поджала губки и посмотрела на Эрика своими прекрасными глазами, опушенными густыми черными ресницами.
Эрик тяжело вздохнул и покачал головой.
– Ты всегда знала, как заставить меня что-то сделать... – пробормотал он. Опережая возражения Алисии, Эрик поднял руку, призывая ее к молчанию. – В любой стране есть люди, которым ничего не стоит найти человека, при условии что он не скрывается от закона. Угадай, кто это?
– Поисковые отряды?
– Алисия! Прекрати валять дурака!
– Ладно-ладно. Ты говоришь о полиции?
– Да, именно о полиции. Вот только вопрос, будут ли они помогать нам?
– Ну это я беру на себя, – уверенно заявила она.
– Кстати, я бы советовал тебе попробовать связаться с эмиграционными и таможенными службами. Раз уж этот твой Жан оказался в Нью-Йорке, должен же он был как-то туда вылететь. И сразу же поставь временные рамки отбытия за границу. Скажем, не меньше трех лет назад.
– Почему трех?
Эрик тяжело вздохнул. Из-за своей дурацкой влюбленности Алисия совсем лишилась разума!
– Потому что Жану нужно было время, чтобы адаптироваться, найти помещение, попасться в лапы Стоворду. Да и язык выучить. Он ведь и по-английски говорит без акцента?
– Что-то странное иногда проскальзывает. Какие-то словечки, темп речи... Но, определенно, он успешно перенял манеру речи жителей Нью-Йорка.
– Три года! – довольно кивнув, подытожил Эрик. – Да, и не забудь определить нижнюю границу. Сколько ему лет?
– Двадцать семь.
– Значит, от пяти до трех лет назад. Не такой уж и большой срок...
– Завтра же займусь этим! – Алисия довольно потерла руки. Она почти физически ощущала ниточку, которая приведет ее к разгадке тайны Жана. – Спасибо тебе, Эрик! Ты просто чудо!
– Это ты могла бы заметить и раньше, – пробурчал он.
– Я всегда это знала. Просто не хотела слишком часто тебе об этом говорить. Чтобы ты не зазнавался.
– Очень мило, Эли, с твой стороны... Кстати, я называю тебя Эли весь вечер, а ты ни разу не возмутилась.
– Мама в детстве учила меня не обращать внимания на дразнилки, и тогда дразнящим со временем надоест это сомнительное развлечение.
– Ты всегда была послушной девочкой?
– Нет, я просто умела извлекать максимум полезного из того, что говорит мне мамочка. Если бы я была послушной девочкой, я до сих пор сидела бы в городке в пятьдесят тысяч жителей и работала на фабрике. А может, уже родила бы пятерых детей и вытирала им сопли.
– Ты говоришь об этом с некоторой долей мечтательности...
– Ах, Эрик, как знать, в каком случае я была бы счастливее?