Да слушай ты их больше. Сейчас могут поставить любой диагноз, чтобы из человека выкачать последнюю копейку.
— Конечно, ни за что нельзя ручаться, — Авдеева ладонью вытерла глаза.
Ему хотелось хоть как-то ее поддержать, но у него не было настроя на душеспасительные разговоры. Он и сам чувствовал, как почва уходит у него из-под ног и нет рядом опоры, за которую можно было бы зацепиться. Кругом одни тонущие…
— И все же ты не спеши. Не все так страшно, как порой нам кажется. И пойми, Аня, одну простую вещь: к человеку с чистой душой никакая грязь не прилипает. Если золото действительно имеет разрушительное воздействует на людей, то оно прежде всего должно было порушить мою жизнь.
— А разве уже не порушило? Золото притянуло к тебе бандитов…И убийство…
У него едва с языка не сорвался рассказ о вероломстве Ройтса. Однако какая-то необъяснимая сила сдержала его. Наверное, это было ощущение тайны, с которой делиться с другими, значит, обречь их тоже на подобные страдания.
— Ты, Аня, все же дай мне телефон Пуглова, у меня к нему есть небольшой разговор, — попросил он Авдееву…
…Они встретились с Альфонсом в сквере возле казино.
— Что с моим кольцом? — сразу спросил Рощинский. — Что-нибудь наторговали?
— Нам дали за него полцены…Как объяснил ювелир, это склеенный бриллиант, — Пуглов силился вспомнить то слово, которое назвал Плинер, но никак не мог вспомнить.
— Дуплет? — подсказал Рощинский.
— Он, мать его так! Но зато по своему знаменит, — Альфонс не стал прижимать Рощинского в угол рассказами о гибели какого-то Бонвивана. — Вы нам заплатили за похороны Ножичка, так? Мы взяли за кольцо две с половиной штуки, значит, излишек я вам возвращаю.
Пуглов вытащил из кармана красивый кожаный портмоне и вылущил оттуда несколько стодолларовых купюр
— Не жирно, — сказал Рощинский, изображая на лице разочарование, — я, честно говоря, надеялся на большее.
Когда Пуглов собрался уходить, Владимир Ефимович произнес:
— Не гони, Алик, у меня к тебе есть еще разговор.
Пуглов закурил и уселся на лавку. Игра у него все равно не шла и он не рвался назад в казино.
— Я разговаривал с матерью Татьяны…Ты слышишь меня?
Альфонс кивнул.
Может, ты в курсе, почему девчонка впала в такую депрессию?
— Я сам вот уже какой день не могу с ней встретиться.
— Мать сказала, что она резко изменилась после ее дня рождения. Где вы с ней были? Ты можешь мне, как мужчина мужчине, сказать правду?
— Честно говоря, мне не совсем понятно, что происходит. Плохое настроение, это еще не повод для моего допроса.
— Но с ней встречаешься ты, а не я, — Рощинского стал раздражать Альфонс