О'Мэхори взял Мэри за руки.
- Мэри... между вами и нами все, как было... И вы, и Джойс можете приходить к нам, когда захотите. Мы всегда встретим вас с огромной радостью, как самых дорогих друзей.
Она тихонько высвободилась.
- Нет, Пат... Я не одобряю поведения Теда, но я его жена, а Джойс - его дочь. Мы останемся вместе, пока нам всем троим не придется уехать. Прощайте, Пат, и поцелуйте от меня в последний раз Морин.
Мэри проводила лейтенанта на лестницу и медленно закрыла за ним дверь. Некоторое время она постояла, прислонившись к стене, и, лишь почувствовав, что снова может держать себя в руках, пошла в комнату, где девочка заканчивала приготовления.
- Убери два прибора, Джойс... О'Мэхори не придут.
Джойс лишь взглянула на лицо матери и все поняла.
- Из-за папы?
Мэри молча кивнула. И, догадавшись, что сейчас скажет девочка, поспешила опередить ее:
- Молчи, дорогая! Никто не имеет права судить своего отца. Просто нам с тобой придется крепче взяться за руки.
- Но в конце-то концов, почему папа не...
- Я не знаю и даже не собираюсь спрашивать... хотя бы из опасения, что он не сумеет ответить. Понимаешь?
- Пытаюсь...
Когда Тед Мелфорд вернулся с работы, Мэри постаралась встретить его как ни в чем не бывало. Войдя в столовую, Тед потянул носом - из кухни струились очень аппетитные запахи.
- Сдается мне, вы приготовили настоящее пиршество! - с наигранной веселостью воскликнул Тед. - Разве мы ждем гостей?
- Мы ждали Пата и Морин, - отозвалась Джойс, прежде чем ее мать успела вмешаться. - Хотели сделать тебе сюрприз...
- Да? И что же, они не придут, Мэри?
- Нет, Пат извинился.
- А-а-а... ну что ж, пригласишь их в другой раз.
- Другого раза не будет, Тед.
- А-а-а...
Капитан уткнулся носом в тарелку, и вечер прошел так же тоскливо, как обычно.
В доме О'Мэхори было не веселее. Морин надулась и решительно не хотела готовить ужин под тем предлогом, что настроилась идти в гости и теперь до завтрашнего утра просто психологически не в состоянии подойти к плите. Пат предложил сходить в ресторан, но и этот план Морин отклонила, сказав, что не может развлекаться, зная, как несчастны по ее милости Мэри и Джойс. Наконец лейтенант не выдержал.
- Господи Боже мой, да не по твоей и не по моей! А из-за этого подонка, которого они называют мужем и отцом! - заорал Пат.
Морин никогда и ни за что не признавала, что не права, особенно если и в самом деле чувствовала себя виноватой, и в подобных случаях не стыдилась передергивать самым бессовестным образом. Вот и теперь, уперев руки в бока, она накинулась на мужа: