— Я…что… что знаю — скажу, — забормотал насмерть перепуганный бандит, ощутив в брюках неожиданную мокроту. — Спрашивай…
Гаревич наклонился ещё ближе.
— Где укрылся Пудель?
Ну, это не страшно, подумал Штырь и страх растворился в радости. С этим-то он справится, только нужно изобразить колебания, набить себе цену.
— Это самое… точно не знаю… осторожен он, таится…
— Где таится… Вот что, дружан, не советую мутить воду, может плохо для тебя кончиться… Говори!
Молодой иужик лениво поднялся, потянулся.
— Может быть, помочь? — лениво спросил он. — Позову Крючка — специалист он по развязыванию узлов на языке…
— Не знаю… падло буду, не знаю… век свободы не видать, — привычно забормотал Штырь, бросая испытующие взгляды то на одного, то на другого: верят либо сомневаются? — Чтоб мне к сыскарям попасть… не знаю…
Кавказец все так же лениво пошел к дверям. Вызовет палача — поздно будет признаваться…
— Кажись, в Сибири прячется…
— Где именно? Как он с тобой связывается? Как ты пересылаешь ему малявы? Кто их тебе передает? — шипел Гаревич, в прорезях маски глаза горели сатанинский огнем, сухие старческие руки ухватили уши Штыря, оттянули голову назад. — Говори, нечисть!
— Ко мне приходит… его шестерка. Завирюха, — страх возвратился и начал терзать голову, желудок, уже опорожненный мочевой пузырь. — Я передаю ему… эти самые…малявы… узнаю, что ещё нужно…
— Откуда берешь малявы?
— Клоп передает? Приносит по вечерам считай каждую неделю…
— Когда приходит?
К Штырю снова пришел покой. О недавнем приступе страха напоминали мокрые штаны, в которых впору ловить рыбу.
— Заранее… это самое… не сообчают.
Кавказец сделал ещё один шаг по направлению к дверям, но Гаревич остановил его. Опыт разведчика подсказывал: сейчас Штырь говорит правду, прижмет его тот же Крючок — станет выдумывать, фантазировать, подгоняемый болью и ужасом.
Резидент отпустил покрасневшие уши узника, присел на стул рядом с ним.
— Выслушай меня внимательно, повторяться не люблю. Дам тебе номерок телефона, — написал он на клочке бумаги телефон офиса Кавказца. — Появится пуделевская шестерка — позвонишь и скажешь… Предположим: груз прибыл.
Штырь внимательно слушал, поддакивал, понимающе кивал.
— Обязательно позвоню… Все понял, переспрашивать не стану. Век не видать свободы, сделаю…
— И учти: продашь — пожалеешь… Нет, не то — просто не успеешь пожалеть. На коленях будешь выпрашивать скорую смерть, а она, ох, какой медленной станет…
— Не про…дам, — выдавил Штырь. — Все сде…лаю…
— Узнаешь о захоронке Пуделя — сообщишь по тому же телефону: груз отправлен… А теперь — гуляй, жена, небось, заждалась мужа…