Накопленного материала хватало для передачи в суд, но мы не торопились. Неизвестен «клоп». То, что он существует — ни малейшего сомнения, ибо постоянно чувствуются болезненные «укусы». Мало того, всплыла даже кличка, присвоенная ему бандитами. И — все! Ни фамилии, нм имени-отчества, ни примет.
А ежели узнаем фамилию и приметы, что делать дальше? Получишь ордер на задержание, узнает, насосавшийся нашей кровушки,»клоп» и брякнет хозяевам. Тогда — все, суши портянки, шагай в кабинет начальника с низко опущенными головами. Будто спугнутые воробьи, разлетятся насильники и убийцы, попрячутся по норам наркодельцы, затаятся рэкетиры.
Ваютин так и пылал злостью, крестил предателя такими словечками, что даже у меня, далеко не святого, в ушах появлялись пробки.
По вечерам мы снова и снова перебирали добытые тяжким трудом драгоценные зернышки информации, копались в них, выискивая микроскопические детальки, могущие вывести нас на предателя.
Дни бежали за днями, недели — за неделями.
И вот — финал. Не только неожиданный, но и страшный. Меня и Ваютина вызвали в отдел кадров. Не об»ясняя причин, не спрашивая согласия, не выдвигая никаких обвинений, сухо предложили перейти работать в другие отделы. Витьке — в Пятигорск, мне — в Козырьково.
К тому времени мы немного «подковались», пообтерлись, растеряли младенческую наивность, набили немало болющих щишек об острые углы внутримилицейских разборок. Начальство утратило в наших глазах неприкасаемость и святость, превратилось в обычных людей, не чуждых греховных помыслов и поступков.
Поэтому поняли с полуслова: не согласимся на перевод — уберут. Ибо мы своим дурацким расследованием влезли в нутро кухни, где шипит и булькает укрытое от посторонних глаз вонючее варево. Мало того, попытались продегустировать его.
Удивительно, что «дегустаторов» оставили в живых. Видимо, мы с Витькой успели только понюхать аромат адского варева, не испробовали его на вкус. Поэтому дружно согласились поехать в указанные места. Тем более, что Витька давно мечтал попасть в курортный город, а я с таким же жаром стремился не покидать родное Подмосковье.
Конечно, побаивались. Как бы перевод не стал первым актом расправы, предваряющим гибель при автокатастрофе либо от прилетевшей невесть откуда пули. Бог миловал — опасения не подтвердились. Я остался живым и невредимым. Даже получил отпуск в летнее время, даже заработал путевку в южный санаторий.
Жив ли Ваютин? Переписываться не было времени, а повидаться хочется. Поэтому я взял путевку не в Сочи или в Прибалтику — в Пятигорск.