В храме горели свечи. Лики святых терялись в полумраке. Место куда люди ходят просить не за себя, а за других — вспомнил Виталик слова Веры. Слезы текли по щекам. Они текли, а душа корчилась в муках, но на лице не отражалось не капли из тех чувств. Лицо словно онемело…
Он встал в центре храма, прямо перед ним, словно соткан из воздуха, выступал из полумрака лик Иисуса Христа. Скорбный, строгий лик. Скорбь человека, пострадавшего за всех остальных людей!
Виталик вдруг почувствовал себя песчинкой, перед скалой. Что мои страдания, в сравнении с Его? Он страдал за всех людей, за каждого в отдельности. Он видел, как эти люди предавали его, кидали камни, пробивали его плоть гвоздями. Он страдал за каждого! А ты страдаешь лишь за одну… Эта странная мысль мелькнула и исчезла. Виталик стоял перед Христом.
— Я никогда не буду молить! — услышал он свой собственный голос.
— Не когда не говори так! — строго оглядывается на него Вера. — Кто знает, что будет в будущем…
Кто знает, что будет в будущем….
Кто знает…
Виталик медленно опустился на колени! Христос глядел на него, его глаза блестели в свете свечей.
— Вот и я пришел, чтобы молить! — сказал Виталик. — Умоляю тебя на коленях!.. Не дай ей умереть! Это я виноват! Я! Я во всем виноват!.. Она чистая, непорочная! Она освещала этот мир… А я погубил ее! Не дай ей уйти не вкусив счастья! Не дай! Прошу тебя! Умоляю! Дай Вере долгую и счастливую жизнь! Возьми взамен мою… некчемную и пустую! Забери все ее невзгоды и горести и отдай мне! Мне это будет лишь в радость! Лишь бы знать, что она счастлива! Лишь бы знать!..
Он простоял так всю ночь. Священник пару раз заглядывал в зал, и тихонько уходил. Он не посмел помешать этому странному богомольцу, что пришел посреди ночи и творил ночную молитву. Творил так, как не творил не кто другой…
Утром стали приходить люди, они косились на молодого человека стоявшего перед иконостасом на коленях. Виталик уже ничего не говорил. Он просто с мольбой глядел на лик, и слезы текли по его щекам. Слезы двумя ручейками орошали щеки, собирались на подбородке в капельки и срывались вниз. Там уже натекла маленькая лужица.
Богомольные бабки испуганно крестились, и тут же ставили свечку за этого странного человека…
А потом Виталик замедленно встал. Все вокруг плыло и качалось. Ноги занемели от долгого сидения, он качнулся, едва не упал. К нему кинулись поддержать, направить, но он отстранился, сам шагнул к выходу из храма. На улице вдохнул утренний прохладный воздух, и отчего-то легко стало на душе! Словно очистился, словно притащил на плечах страшный груз, который едва не расплющил его, и оставил там, внутри. В груди сильно бухало сердце, душа ярко сияла, освещая все кругом. Виталик вдруг понял, что уже не плачет! Откуда-то пришло успокоение! В сердце пришел покой…