На обратном пути Сергей сел рядом со мной на заднее сиденье. В присутствии водителя мы продолжали играть «отношения», которых на самом деле не было. Интуиция подсказывала мне, что этот крепкий белобрысый парень безоговорочно предан своему боссу, а потому не имеет никакого отношения к покушениям. Но та же интуиция пока не могла объяснить, почему человек, над которым нависла смертельная угроза, так неправильно себя ведет.
«Ну почему, почему Сысоев упорно не хочет понять, что я способна на гораздо большее, нежели участие в маленьких эпизодах большого и серьезного расследования? Ежу понятно, что многого малыми усилиями не достигнешь. Но почему это не понятно Сергею?» – спрашивала я себя, потому что мое самолюбие было ущемлено. Еще в ресторане мне пришлось ради саморекламы похвалиться, что я раскрыла более двухсот преступлений, но это не подействовало. В ответ банкир твердо заявил, что на данном этапе Мельников справится без моей помощи. Я бы не стала так нервничать, если бы на карту не была поставлена жизнь клиента.
Несмотря на то что наш общий знакомый работал в милиции, он не имел опыта самостоятельных расследований. К тому же загруженность по основному месту работы вряд ли оставляла ему много свободного времени для частного сыска. Наверное, Андрюша ошалел от суммы, которую пообещал ему приятель-банкир, и решил, что костьми ляжет, но сам найдет заказчика и исполнителя. А я нужна была только для подстраховки на последнем этапе операции. Может, мне и не суетиться, ведь я тоже не внакладе? А как же мое реноме лучшего частного детектива города Тарасова? Если Мельников все провалит, то я могу оказаться крайней...
– Лиля, ну почему ты весь вечер такая серьезная? – спросил Сысоев, натужно улыбаясь.
Наверное, эта игра давалась ему нелегко. Или холостой банкир боялся остаться со мной наедине в своей квартире? Я сморозила в ответ какую-то глупость и улыбнулась отрепетированной улыбкой.
Сергей Эдуардович дал указания водителю насчет того, в каком часу завтра за ним заехать, вышел из машины и подал мне руку. Мы зашли в парадное, и я инстинктивно подняла глаза кверху, пытаясь отыскать камеру видеослежения.
– Добрый вечер! – сказала нам пожилая тетка в пепельном парике, сидящая в застекленной комнатке.
Сысоев молча кивнул ей, я тоже не стала утруждать себя громогласным и радушным приветствием, а стала глазеть по сторонам, дабы отыскать почтовые ящики. Они находились слева от будки консьержки, спрятанные от любопытных глаз размашистыми листьями огромной монстеры. Вряд ли посторонний человек мог без всяких объяснений подойти к ним и опустить свое послание в почтовый ящик. Значит, «почтальон» либо проживал в этом подъезде, либо дал консьержке на лапу за молчание. Использовать благоприятное стечение обстоятельств человек с улицы вряд ли мог, поэтому я склонилась к мнению, что доброжелатель, скорее всего, вхож в этот дом.