– Танюша! – обрадовалась она, поднялась и чмокнула меня в щеку.
– Кто это? – негромко спросило лицо армейской национальности.
– Моя самая таинственная и закадычная подруга!
– Раз так, пусть садится! – воскликнул оратор и широким жестом указал мне на место во главе стола.
Мне с этими людьми уже и теперь не нравилось, но Анохина смотрела на меня так умоляюще, что отвалить сразу я не смогла.
– Почему таинственная? – поинтересовалось лицо, и мне пришлось ответить быстро и самой, чтобы закрыть рот Анохиной:
– Потому что Татьяна.
– Аркадий, – тотчас представился он. Похоже на то, что хмеля в нем было не больше, чем в родниковой воде, хотя рюмка перед ним стояла пустая и в фужере жидкости было лишь на донышке.
– Значит, так, Татьяна, – оратор исправно продолжал исполнять роль лидера. – Я – Ларик, а это – Алла, Аркаша и Ольга, моя жена.
Ольга в зеленом полумраке казалась совсем молоденькой. Это была барышня с большими глазами, по-простецки зачесанными назад волосами и в свитере, похожем на мой как две капли воды. Аркаша был, пожалуй, постарше Ларика и, в противовес ему, казался непробиваемо спокойным.
– Татьяна! – произнес он медленно, будто пробуя на вкус мое имя, и замер с полуулыбкой на лице, не сводя с меня глаз.
– А у нас тут спор! – Алла подвинулась ко мне, но Ларик ее перебил:
– В двух словах, в двух словах! – замахал он по-пьяному руками. – Аркаша берется доказать всем женщинам мира, что можно остаться в ясном уме и твердой памяти, выпив залпом бутылку водки. Скажи, дружище?
Но ответила Ольга:
– Да что вы, ребята, бросьте, хватит чудить, тоже мне, гусары нашлись!
Вот как! Не скандал у них, оказывается, а почти пари, благородное дело. А Ольга-то масла в огонь подливает, да так неприкрыто. Интересно, что бы она пела, отважься на такое ее Ларик?..
Мне не хотелось участвовать в их полупьяном пари, и, сделав знак Алле, я совсем было уже собралась подняться, но она покачала головой и прижала палец к губам.
Ларик сходил к стойке и вернулся с пивной кружкой, опорожнил в нее бутылку водки.
– Огня! – потребовал Аркадий и сам включил шарики-светильнички в середине каждого стола, по своей малости света почти не добавившие.
– Как домой-то добираться будете? – укоризненно поинтересовалась Ольга и ковырнула вилкой куриную ножку, лежащую перед ней на тарелке.
Ларик поставил кружку перед лицом армейской национальности.
– Давай! – тряхнул рукой перед ним.
– Прошу прощения у честной компании за приготовления, которые не всем могут показаться приятными, – пробасил Аркадий.
Он коротко, по-прежнему пристально глянул на меня и придвинул ближе блюдце с нарезанным тонкими кружками лимоном. Достав из нагрудного кармана пиджака платок, тщательно вытер им совершенно сухие ладони и одну за другой выжал дольки, собирая сок в пустую рюмку.