На кухне, как и во всем доме, был беспорядок, почти бардак. Открыв холодильник, я достала колбасу, сыр, початую бутылку водки, банку каких-то консервов. Затем стала искать посуду. На глаза попалась английская булавка, лежащая на шкафу, я взяла ее и стала скреплять ею порванную юбку.
– Чего ты там копаешься? – послышалось из комнаты.
– Сейчас. Уже иду, – крикнула я и начала не спеша нарезать колбасу. – Минуточку!
Я вообще-то не слишком торопилась. Надо сказать, что недоброе предчувствие так и не покидало меня. А за окном «кавказец» по кличке Поршень не прекращал своего грозного лая. Он тоже что-то чувствовал...
Таня, а если ты просчиталась? Вдруг Мирон не клюнет на твою очередную легенду? Ведь говорят же – единожды соврав, кто тебе поверит! А ты уже два раза несла откровенную чушь и хочешь теперь под водочку преподнести третью. Мирон вовсе не так глуп, как тебе сначала показалось, и на тебя ему наплевать... Если что, он церемониться с тобой не будет... У него за плечами две отсидки и еще много чего... Убьет, а потом сбросит твой труп в Чувилиху... И зачем это ты с берегов родной Волги уехала?
– Ну, ты скоро там? – торопил меня Мирон, терпение которого уже, наверное, совсем истощилось.
– Уже иду.
– Ну так иди скорее! Хватит меня... – Мирон почему-то не договорил начатую фразу, и я решила, что это очень скверный знак.
Дальше тянуть с выходом было уже невозможно. Я посмотрела на нож, которым резала колбасу и сыр, и подумала, не захватить ли мне его с собой. Да, Таня, а нервишки-то у тебя на пределе. В таком состоянии от ножа лучше держаться подальше. Не вводи себя в искушение... Я положила нож на стол, взяла поднос и пошла в комнату.