– Но ведь документы оформляете вы? Счета по оплате?
– Да... да, конечно, я оформляю, но ведь договаривается-то он. Моя задача – просто провести ту или иную сумму, заполнить необходимые бланки...
Хм... А вот интересно, сам продавец или покупатель при заполнении бланков присутствует? Или все это тоже заполняется со слов многоуважаемого Михаила Натановича?
– То есть если Михаил Натанович договаривается с кем-то о покупке, предположим, той же иконы, самого продавца этой иконы вы не видите?
– Как правило, нет. Да мне и незачем. И потом, сами эти люди вовсе не стремятся афишировать свое участие в подобных сделках. Антиквариат – это такая сфера... закрытая. Михаил Натанович сам составляет договор на приобретение вещи, в договоре указываются сумма и все условия, продавец подписывает его, а я оформляю документы, уже руководствуясь этим договором.
Понятно. Ну хоть договор есть. Хоть не просто на словах. Но все-таки этот юркий Михаил Натанович пользуется удивительной свободой. Нет, магазинчик все-таки не мешает пробить. Отследить, как совершаются сделки. В такой закрытой сфере, как антиквариат, возможны нюансы очень разные. Что, если, покупая очередную вещицу, Рабинович кого-то надул, а человек этот, зная, что магазин принадлежит Буровому, отыгрался на нем?
Кажется, Софья Львовна намекала на то, что и сейчас Рабинович ведет какие-то переговоры о покупке. Интересно, с кем? Но об этом, похоже, придется спрашивать у него самого. Вот только как мне спросить об этом, чтобы он ответил? Нет, не миновать мне беседы с Ольгой.