До Володи я добралась только через два часа – пробки. Когда я вошла в его кабинет, который он делил еще с двумя сотрудниками, он был там один и уже изучал какой-то том. Увидев меня, он кивнул на лежавшую на столе папку и сказал:
– Посмотри пока уголовное дело – я сам его уже прочитал, а я сейчас личное дело заключенного закончу – я его тоже затребовал, авось что-нибудь полезное найдешь. А потом все и обсудим!
Я прочитала уголовное дело и, беря протянутую мне папку с личным делом заключенного, уверенно сказала:
– На скорую руку сварганили! Ни при чем там эта баба! Просто год заканчивался, нужна была раскрываемость, чтобы показатели не портить, и в результате посадили ее ни за что! А адвокат был назначенный и не больно-то старался! А ведь мог шутя ее вытащить!
– Я тоже так думаю, – подтвердил Володя. – Ты личное дело почитай и еще больше в этом убедишься.
Я принялась читать личное дело и почувствовала, что начинаю здорово заводиться.
– Нет, ну что за сволочь ее муженек! Неужели не мог на хорошего адвоката потратиться, гнида? Ее адвокат у нее всего два раза и был! А муж ни одного свидания с ней не попросил, ни одной передачки не принес! Одна только мать к ней и ходила! И после этого еще хотят, чтобы я замуж вышла! Да никогда в жизни!
Бросив папку на стол, я встала и начала раздраженно ходить по кабинету.
– Нет, ну что за идиотство! Ведь в личном деле в антропометрических данных черным по белому написано, что у нее рост 175 сантиметров и вес 81 килограмм, а в показаниях Соколовой и Чернова, единственных, кто видел преступника, ясно сказано: невысокий худощавый человек! И протокола опознания нет! Да только поэтому ее должны были признать невиновной! Они же основывались только на показаниях Агеевой, которая могла подозревать, что это дело рук жены ее любовника, но никаких доказательств этого ни у нее, ни у следака не было!
– Так ты же сама сказала: конец года! – бросил Володя и спросил: – Тебе это помогло?
– Несколько подтвердило мое предположение, что жертвой вполне мог стать не тот человек, – хмуро сказала я, но тут же призадумалась: – Хотя... Эта Феоктистова ведь необязательно своими руками должна была все это сделать. Она вполне могла кого-нибудь попросить.
– Ты с ума сошла? – вытаращился на меня Володя. – А ты сама согласилась бы на такое, если бы тебя об этом попросили? Это же нужно быть полным кретином, чтобы на такое пойти!
– Не горячись! – сказала я. – В деле указано, что у нее сын есть и по возрасту он очень даже для этого дела подходит. И вот он-то и мог совершить преступление. Предположим, она сказала ему, что у отца появилась любовница, которая хочет разбить их семью, вот он и решился. А она об этом догадалась, но выдать его не смогла – мать же. Вот за него и отсидела!