Следующие две недели я честно отрабатывала свой гонорар и таскалась за этой дамочкой по всем возможным, иногда не совсем пристойным, местам – я имею в виду мужской стриптиз, к которому лично я отношусь крайне отрицательно. К женскому, правда, тоже. Но поскольку дамочка не ограничивалась только сухой теорией, то я смогла и сфотографировать, и записать ее встречи с любовником – молодым смазливым «качком» – водителем Савченко, между прочим, – так что к приезду клиента мне было чем его «порадовать». Встретились мы снова в кабинете Морозова, который деликатно удалился, и багровый от ярости Савченко, перебирая фотографии и слушая записи, все вытирал и вытирал обильно струившийся по его лицу пот, хотя кондиционер в комнате работал исправно. Не говоря лишних слов, он протянул мне гонорар, а потом все-таки с горечью добавил:
– Знаете, Татьяна Александровна, я заплатил бы вам вдвое больше, если бы только мои подозрения не оправдались.
– Я никогда не подтасовываю факты! Иначе люди бы ко мне не обращались и уж тем более не рекомендовали бы меня своим друзьям и знакомым, – ответила я. – Но, если хотите, я могу извиниться за то, что так профессионально сработала!
– Да нет! Это вы меня извините! Сорвалось как-то! – тихо сказал он и ушел.
Я же, глядя ему вслед, подумала, что он не первый и не последний клиент, обратившийся ко мне с подобной просьбой. Только на что надеются эти пожилые «папики», женясь на молоденьких? На их верность и любовь до гроба? Так не дураки же они, если смогли так многого добиться в жизни! Скорее всего, их оскорбляет то, что деньги за товар – а как еще этих девок назвать? – они выложили настоящие, а вот он оказался некачественным! Пожалуй, скоро они пролоббируют поправку в закон о потребителях и внесут туда соответствующий пункт об ответственности молодых жен за измену своим мужьям – тоже ведь товарно-денежные отношения. А, впрочем, черт с ними! Пусть сами со своими женами разбираются!
Несмотря на не утешительные для Савченко новости, он не поскупился, и теперь у меня было достаточно денег, чтобы немного развеяться и отдохнуть. Но сначала нужно было съездить к Кире и узнать, как поживает Орел, и заодно рассказать ему о той кровавой бане, которую тот устроил в Пензе – Кире же наверняка тоже интересно будет послушать, чем закончилось то давнее, одно из моих первых, дело.
Кирьянов сидел в своем кабинете за заваленным папками столом и нещадно дымил, так что мне тут же стало ясно, что я не вовремя.
– Сильно занят? – спросила я.
– Выше крыши! – бросил он, устало выпрямив спину, и пожаловался: – В какую-то канцелярскую крысу потихоньку превращаюсь! – А потом предложил: – Да ты садись! Я хоть немного отвлекусь!