Теперь я знаю, что она чувствовала суть жизненного порядка и ощущала необходимость жить с уважением к этому порядку. С этим уважением приходит и необходимая умеренность, которой нам с нашей наглостью начала XXI века, не хватает — нам на беду. Основанный на этом уважении здравомыслящий взгляд на вещи нередко оказывается верным и обгоняет научные доказательства. Очевидная хрупкость и различная неэффективность созданных человеком систем должны заставить нас сделать паузу; хрупкость систем, над которыми я работаю, несомненно сдерживает меня.
Нам следовало бы выучить урок, полученный в результате создания первой атомной бомбы и последовавшей за этим гонки вооружений. Мы не очень-то хорошо усвоили его, и его сходство с нашей теперешней ситуацией вызывает беспокойство.
Разработкой первой атомной бомбой руководил выдающийся физик Дж. Роберт Оппенгеймер. Естественно, Оппенгеймера не интересовала политика, однако он начал болезненно осознавать, по его мнению, серьезную угрозу западной цивилизации со стороны Третьего рейха, угрозу действительно нешуточную из-за возможности попадания ядерного оружия в руки Гитлера. Побуждаемый этим опасением, Оппенгеймер приехал в Лос-Аламос, отдав в распоряжение союзников весь свой мощный интеллект, страсть к физике и харизматические качества руководителя. Он возглавил осуществленную в кратчайший срок программу исследований, в которой приняли участие величайшие умы современности, и добился быстрого создания бомбы.
Поражает то, насколько естественно продолжились эти исследования после того, как первоначальный их стимул исчез. Вскоре после победы в Европе у Оппенгеимера состоялась встреча с несколькими физиками, полагавшими, что, возможно, эти исследования следует прекратить, но Оппенгеймер доказал необходимость их продолжения. Его доводы могут показаться несколько странными: разработки по созданию ядерной бомбы нужно продолжать не из-за опасности крупных военных потерь при высадке в Японии, а потому, что Организации Объединенных Наций, которая в то время создавалась, следует учитывать возможности атомного оружия. Более вероятный аргумент в пользу продолжения проекта представлял накопленный к тому моменту движущий импульс исследований: первое атомное испытание, «Тринити», вот-вот должно было состояться.
Известно, что первое атомное испытание физики продолжали готовить, несмотря на существование множества потенциальных опасностей. Изначально их беспокоило то, что результатом атомного взрыва могло стать воспламенение атмосферы. Это показывали расчеты Эдварда Теллера. Новые, исправленные, вычисления свели риск уничтожения мира к вероятности три из миллиона. (По словам Теллера, позже он смог вообще отбросить вероятность поджога атмосферы.) Оппенгеймер очень волновался за результаты «Тринити» и поэтому договорился насчет возможной эвакуации населения юго-западной части штата Нью-Мексико. И, разумеется, существовала несомненная опасность развязывания гонки ядерных вооружений.