После обеда Тростинка взял страницу с зашифрованным посланием, стопку листков, стальное перо, Библию и примостился в уголочке. Слюнявя пальцы, он перелистывал страницы, считал буквы и от усердия даже высунул язык.
Ален, сидевший в кресле, повернулся к Амалии.
– Противно смотреть, – вполголоса заметил он.
Ей не понравился его пренебрежительный, уничижительный тон по отношению к сотоварищу, и чуть резче, чем намеревалась, она промолвила:
– Между прочим, он спас вам жизнь. Мог бы бросить тогда ночью, но не сделал этого. Мне кажется, – Ален смотрел на нее немигающим взглядом, и это окончательно вывело ее из себя, – вы могли бы быть хоть чуточку к парню снисходительнее.
– Вам легко рассуждать, – отозвался Ален. – Вы живете в другом мире, баронесса Корф. – Он произнес ее титул, смакуя его, как хорошее вино. – Вас окружают другие люди, вы действуете по другим понятиям. Я же принц воров, и мое общество – воры, бандиты и убийцы, многие из которых дорого бы дали, чтобы занять мое место. К чему я это говорю, Амалия? Если я в моем мире начну жить по вашим законам, меня убьют.
– Извините, – пробормотала Амалия. Ей и самой стало немного стыдно, что она вообще начала такой разговор. К чему? Он взрослый человек и уже давно выбрал свою дорогу.
– Тростинка! – протяжно прокричал Ален. – Иди сюда, покажи, что у тебя получилось.
Увалень подошел, смущенно скребя в затылке. Ален взял у него исписанный каракулями листок, посмотрел на него и, пожав плечами, передал Амалии. На листке значилось:
«шрктсбеагдщзжо
рдвсрбеежэъкро».
Дальше Тростинка расшифровывать не стал. И так было понятно, что выходит совершенная абракадабра.
– Я хотел, как лучше, – пробормотал Тростинка, словно извиняясь. – Ну, я пойду?
Ален махнул рукой, и увалень удалился, прихватив с собой чистые листки и стальное перо.
– Вы давно знаете инспектора Готье? – внезапно спросил Ален, когда они с Амалией остались одни.
– Чуть дольше, чем вас, – подумав, ответила она.
– Вы ему доверяете? – в упор спросил принц воров.
– На этом свете я никому не доверяю, кроме себя, – спокойно отозвалась молодая женщина. Она предвидела, что именно такой ответ вызовет у Алена понимание. И действительно, принц воров одобрительно улыбнулся.
– А мне этот тип не нравится, – признался он. – Совершенно не нравится.
– Потому что он полицейский? – предположила Амалия.
– Может быть, – подумав, сказал Ален. – Я никак не могу понять, что он на самом деле за человек. Какой-то он замкнутый очень. И скользкий. То он говорит, что для него важнее всего деньги, то выясняется, что Монталамбер – его отец… Все это ведь может оказаться и враньем, знаете ли.