Эдвард рассматривал свой Пард.
В банке? спросила себя Розмари.
Я решила, Чарльз, поехать на Виргинские острова с Хубертом. Ты не против? С тех пор, как его дела на рынке радикально улучшились, я чувствую, он нуждается в легком отдыхе под золотистым солнышком. О'кей?
Капитан черноморского патрульного катера сказал: Гиацинты?
Новая черная груша неуклонно тянулась к небесам из могилы, из того самого места, где раньше росла старая черная груша.
Он недоумевал, то ли завернуть это, как подарок, то ли просто преподнести Чарльзу и Ирен в коробке. Он не мог решить. Он решил выпить. Пока Хуберт пил водку-мартини, он заплакал. Наверно, я делаю коктейли слишком крепкими?
Снега Монреаля грудились перед красным «рэмблером». Пол и Хильда обнялись. Что есть замечательно? думали они. Они подумали, что ответ может читаться в их глазах или в перемешанном дыханьи, но не были уверены. Ведь все могло оказаться иллюзией.
Интересно, как мне стать более приятной глазу? спросила Розмари. Может, стоит себя миленько растатуировать?
— Хильда, я действительно думаю, теперь мы можем быть вместе, оставаться вместе, даже жить вместе, если ты не против. Я чувствую что это очень нелегкое время для нас подошло к концу. Время, которое нас испытывало, понимаешь? И с сегодняшнего дня все будет хорошо. У нас будет дом, и так далее, и тому подобное, и, возможно, даже дети. Я найду работу.
— Звучит великолепно, Аарон.
Эрик?