Когда Дру бросился из дверей, Тори уставилась ему вслед, и душа ее ушла в пятки. Дру даже не побеспокоился о том, чтобы попрощаться или спросить, не хочет ли она пойти с ним. Конечно, она отказалась бы от предложения, но он по крайней мере мог хотя бы спросить! Хотя она и намеревалась остаться с Калебом, было обидно, что Дру так безразличен к ней. Очевидно, он, после того как почти шесть недель держал ее в подчинении, с облегчением сдал ее на руки отцу и отдалился от нее.
– Думаю, это было нелегкое путешествие, – размышлял вслух Калеб, подводя Тори к дивану и усаживая ее рядом с собой. – Ты, вероятно, больше не хотела меня видеть, но… ну… Я боялся, что ты презираешь меня, и хотел, чтобы ты услышала мои объяснения прежде, чем начнешь новую жизнь со своим мужем.
– Я часто тебе писала, – вздохнула Тори, кладя голову на широкое плечо отца. Когда Калеб раскрыл рот, она посмотрела на него сквозь густые, мокрые ресницы. – Кажется, вся почта находилась под контролем у мамы. Дру уверял меня, что ты пытался писать мне, но я никогда не отвечала. Все эти годы я думала, что ты рад тому, что я исчезла из твоей жизни.
– Зачем этой хитрой… – Калеб разразился чередой неразборчивых эпитетов в адрес Гвен и не мог остановиться целую минуту.
Тори потянулась, чтобы смягчить хмурое и возбужденное выражение на лице отца.
– Теперь все это не имеет значения, папа. Я рада, что ты послал за мной. Я вижу тебя, и это искупает все непонимание и длинный путь.
Калеб шумно выдохнул:
– Хотя тебе и пришлось пожертвовать роскошью дворца Эдгара Кассиди в Чикаго, чтобы навестить меня?
– Путешествие оказалось весьма поучительным, – призналась Тори. – Дру обучил меня науке выживать, когда я очутилась вне привычной городской обстановки. И я нисколько не раскаиваюсь в том, что приехала.
Калеб ничего не мог с собой поделать. Он еще раз сердечно обнял Тори, расплющив ее нос о свое плечо.
– Господи, как хорошо, что ты здесь, детка. Я сожалею о каждой минуте, которую провел в разлуке с тобой, и постараюсь компенсировать нам все эти годы.
Тори уселась поудобнее и принялась расспрашивать Калеба о его приключении с Тайроном Уэбстером, о каждой подробности его жизни с тех пор, как он уехал из дома. Хотя ее раздражали неустойчивые отношения с Дру, она была счастлива со своим отцом и наслаждалась каждой минутой, проведенной с ним. Он развеял паутину обмана, которой Гвен опутала Тори. Хотя Тори и пыталась быть объективной, она поняла, что стоит на стороне Калеба; ее возмущала ложь, которую рассказывала ей мать последние десять лет.