– Вы прелестны, и хорошо об этом знаете.
– Нет. Есть много женщин, столь же прелестных. Послушайте, сударь, может быть, сейчас не самое время, но я могу сказать вам, что вы вряд ли сделали хороший выбор. Трудно найти женщину более ожесточенную, более черствую, более измученную, чем я. Сударь, вы же не знаете… что я пережила. Я такое испытала, что теперь больше уже ничего не боюсь. А знаете ли вы, что такое женщина, которая ничего не боится? – Помолчав, я добавила: – К тому же вы не знаете, почему я вышла за вас замуж.
– Вы были бедны.
– Нет. Есть другая причина. Она заключалась в человеке, который поклялся… и не выполнил обещания. Это из-за него я приняла ваше предложение. Я подошла к самому краю…
Он резко поднялся, отошел от меня, оперся локтем о камин, поглядел на стрелки часов. Вот так, стоя, он казался очень высоким.
– Вы любите этого человека, сударыня? – ровным голосом спросил герцог.
Я сочла, что столь прямо заданный вопрос требует такого же ответа.
– Нет. Не люблю, потому что он оказался просто лжецом, а я не могу любить лжеца. Но тогда… тогда, раньше, я почти любила. По крайней мере, он вызывал во мне чувства, каких я не испытывала ни к одному мужчине в мире. И сейчас… даже когда он обманул меня, о встречах с ним я могу вспоминать хорошо. Этот человек сделал меня такой, какова я сейчас, научил, что значит быть женщиной.
– Речь идет о графе д'Артуа, не так ли?
Вопрос прозвучал прерывисто. Комок подкатил у меня к горлу. Я кивнула.
– И ваш старший сын – он от него, не так ли? Это благодаря графу ваш сын унаследует имя де ла Тремуйлей?
– Да.
Я отвечала откровенно, хотя и знала, что ему это может быть неприятно. Но я ни за кем не признавала права упрекать меня в чем-либо. Я жила так, как меня заставляла судьба. Я пыталась бороться. Когда это не выходило, я сдавалась. Но это касалось лишь меня и никого другого.
Герцог снова сел рядом, осторожно взял меня за руку. Мои пальцы несколько мгновений лежали в его руке, потом я как-то неосознанно, почти инстинктивно попыталась освободиться.
– Я вам неприятен? – резко спросил герцог, отпуская мои пальцы.
– Нет. Совсем нет, – сказала я искренне.
– Отлично. Стало быть, семья у нас с вами может получиться превосходная. Видите ли, сударыня, я вступал вовсе не в фиктивный брак. Мне от вас нужно то, что нужно любому мужчине. Я хочу иметь жену и детей, словом, семью.
– Вы сделали плохой выбор, – прошептала я.
– Нет. Нет, сударыня, я так не думаю. Напротив, мне кажется, что я сделал единственно удачный выбор.
Я взглянула ему в глаза. В эту минуту я искренне верила, что этот человек, такой сухой и сдержанный на первый взгляд, до глубины души благороден.