– Ты прав. Красотке понравится и обычная деревянная конура.
Поппи внимательно посмотрел на девочку, потом снова хмыкнул. Через несколько минут они закончили завтракать.
– Грэтхен, пойди переоденься, – дала указание дочери Фрэнсин, а сама принялась мыть тарелки.
– Не хочешь ли сводить девочку в сарай? Там стоят клетки с кроликами, и у нескольких народились малыши, – сказал Поппи, когда Грэтхен вышла из кухни.
– Ее зовут Грэтхен, – напряженно ответила Фрэнсин.
– Я знаю. – Он наполнил раковину мыльной водой.
– Грэтхен Мари Уэбстер. Мари – это в честь мамы. – Она подождала, не скажет ли он что-нибудь, но он, как обычно, промолчал.
– Я сам закончу здесь убирать, – наконец произнес Поппи, когда осталось вытереть лишь несколько тарелок и убрать их на место.
– Хорошо. А я пойду переоденусь и покажу Грэтхен усадьбу. – Фрэнсин вытерла руки о кухонное полотенце и отправилась к себе в спальню.
Грэтхен была там. Она надела джинсы и розовую футболку и теперь стояла перед письменным столом, изучая старые вещи Фрэнсин.
Фрэнсин также надела джинсы и футболку.
– Что это, мамочка? – Грэтхен показала на коричневый букетик сухих цветов.
– Маленький букетик цветов, который обычно дарит девушке ее друг, – ответила Фрэнсин, собирая свои длинные темные волосы в конский хвостик.
– А его тебе подарил твой друг? – спросила Грэтхен.
Фрэнсин дотронулась до засушенного букетика. Как она и думала, от ее легкого прикосновения хрупкие лепестки тотчас рассыпались.
– Да, – ответила она на вопрос Грэтхен.
Разве она забудет ту ночь, когда Трэвис подарил ей эти цветы!
Предполагалось, что она станет его избранницей на балу Влюбленных, однако Поппи не пустил ее, отругав за какую-то провинность. Весь вечер она проплакала, преисполненная ненавистью к старику, который взял на себя ответственность за ее воспитание. Ближе к полуночи она увидела луч света, плясавший на ее стене. Это Трэвис подавал ей знак, чтобы она сбежала из дома и встретилась с ним. Он ждал ее возле кукурузного поля. Одетый в свой самый лучший костюм, он подарил ей этот букетик, а потом танцевал с нею при свете луны под тихие звуки транзистора.
– А у тебя было много дружков, мама? – Голосок Грэтхен прервал воспоминания Фрэнсин. – Уверена, у тебя их было много, ведь ты у меня такая красивая.
Фрэнсин засмеялась и подхватила Грэтхен на руки.
– Нет, в детстве я не отличалась особой красотой. Я была маленькая, тощая, невзрачная, как облезлая кошка. Ну а теперь хватит обо мне. Не хочешь ли взглянуть на маленьких крольчат?
Грэтхен широко раскрыла глаза от удивления.