– Думаю, нам пора ехать, – пробормотала Алисса. – Но прежде чем мы тронемся с места, у меня есть одно условие.
Меррик спрятал улыбку. Он догадывался, что это за условие.
– Какое?
– Больше никаких поцелуев. Никаких прикосновений. Никаких попыток соблазнения. Мне нужно чувствовать себя в безопасности.
Его веселость тут же сменилась сожалением. Неужели с ним она чувствует себя ненадежно? Но, с другой стороны, как же иначе? Он похитил девушку. Скрутил. Навязывает себя ей – пусть даже она и отвечает ему с воспламеняющей страстью.
– Ты в безопасности, – мягко заверил он ее. – Даю тебе слово.
– Отлично. Значит, мы можем ехать.
– Как только ты пристегнешься.
– А я и не заметила, когда расстегнула ремень. Пуговицы. Ремни. Да ты прямо настоящий волшебник.
– Если б я был им, то не возился бы с пуговицами и ремнями. Их может расстегнуть любой.
Меррик повернул ключ зажигания. Когда они приехали на ферму, он дал Алиссе возможность осмотреться, не стоя у нее над душой, чтобы она могла свыкнуться с ситуацией. Уже сгустились сумерки, когда они встретились на кухне, чтобы поужинать.
– Я тут подумала… – начала Алисса, когда они заканчивали ужин. – Что будет с Селестией, когда я вернусь домой? Кто наследует мне?
– Никто.
Она нахмурилась, и искренняя озабоченность осветила ее глаза.
– Разве у моего отца нет родственников? Кузин, кузенов, племянников или кого-то еще? Не может же преемственность заканчиваться на моем брате?
– Нет. – Меррик подождал секунду. – Но может закончиться на тебе.
Морщинка озабоченности у нее между бровей стала еще глубже.
– Тогда что случится с Селестией?
– По закону она будет разделена на две части и отойдет к двум другим княжествам.
Беспокойство Алиссы было непритворным.
– Это кажется неправильным.
Он пожал плечами.
– В твоей власти предотвратить это.
Она покачала головой.
– Я не могу. Мой дом в Нью-Йорке. Через две недели я приступаю к новой…
Он поморщился, когда она осеклась. Похоже, до нее только сейчас дошло, что, если ее будут удерживать здесь в течение четырех месяцев, она потеряет и работу. Вся ее жизнь пошла кувырком из-за политического переворота в Вердонии. И он ничего не может сделать, чтобы изменить это. По крайней мере, пока не выяснит, что стоит за интригами фон Фолька.
Однако Меррик ни минуты не сожалел о том, что она в Вердонии. За это короткое время, что они пробыли вдвоем, он осознал, что ее место здесь. Более того, что она должна быть с ним.
Осталось только убедить ее в этом.
Когда пришло время ложиться спать, она попросила:
– Не мог бы ты дать мне несколько минут? Мне нужно немного побыть одной. Обещаю, что не попытаюсь сбежать.