Тело мужчины, образец красоты и силы, такое отличное от ее тела – ровное там, где у нее изгибы, твердое там, где у нее мягкое.
Мэтт повернулся лицом к Лили и посмотрел в глаза. Вода становилась все холоднее. Лили украдкой взглянула на низ живота Мэтта, чтобы удостовериться, что он не потерял к ней интереса. Доказательство этого было очевидным. Его большой крепкий, напряженный член вздрагивал приливами возбуждения. Лили медленно намылила его, каждый дюйм этого чуда, и улыбнулась, когда Мэтт тихо простонал от удовольствия:
– Ты сводишь меня с ума!
– Чудесно, – прошептала Лили, снова, проводя рукой по его пенису, такому гладкому и скользкому от мыла.
Ей до боли хотелось почувствовать его внутри себя, и она не смогла удержаться, чтобы не поддразнить Мэтта, потершись низом живота о его пенис.
– Пора вылезать, – сказал решительно Мэтт и, выключив воду, помог Лили выйти из душа. Он протянул ей полотенце, вышел сам, взял Лили за руку и повел в спальню.
Лили стыдливо прикрывалась полотенцем, но Мэтт выхватил его, отбросил в сторону и мягко повалил ее на постель.
– Я вся мокрая!
– Мне на это наплевать.
Кожа Лили превратилась в гусиную, соски затвердели на холодном воздухе. Мэтт торопливо поцеловал ее и отошел к лежавшим на полу пакетам. Порывшись в них, он вернулся с пачкой презервативов.
– Это продлит нам ночь, – сказал он, улыбаясь. При этом глаза его загорелись веселыми огоньками, словно у мальчишки. – Шутка! У меня тоже есть чувство юмора.
Мэтт отвернулся и стал готовить себя к близости с Лили. Она раздосадованно вздохнула и мысленно произнесла: «Только не отворачивайся от меня».
Мэтт наконец повернулся и внимательно посмотрел на Лили, словно хотел удостовериться, что она не изменила своего решения. И этот его взгляд рассеял ее последние сомнения. Улыбаясь, Лили открыла для него свои объятия.
Мэтт осторожно лег на нее, окутывая своим теплом словно одеялом, разжигая в Лили жгучее и сладко-болезненное желание.
Его поцелуи были все еще нетерпеливыми, но не такими грубыми, как раньше. Лили ожидала, что Мэтт все проделает быстро, но у него, похоже, были другие намерения. Она уже чувствовала, что вот-вот взорвется, и удивлялась, что Мэтт мог так долго сдерживать себя.
Он стоял на коленях, неясно вырисовываясь в сумрачном свете октябрьского вечера. Положив ладони Лили на бедра, он начал медленно поднимать их вверх.
– Нравится? – спросил он.
– О да! – восторженно прошептала Лили.
Его большие пальцы гладили ей соски, заставляя ее изворачиваться и изгибаться дугой. Он поцеловал ее и прошептал: