И тут Мэтта словно что-то подбросила вверх. Лили моментально проснулась.
– Что? – спросила она встревоженно сонным голосом и села, натянув простыню себе на обнаженную грудь. – Что-то случилось? Кто-то на улице?
– Нет. – Откинув одеяло, Мэтт вскочил, не обращая внимания на холод в комнате. – Проклятие, мы смотрели на туфли так, как того хотел Манкусо.
Включив свет, Мэтт вытащил туфли из-под кровати, куда Лили спрятала их.
– Мэтт, я не понимаю, о чем ты говоришь.
Мэтт сел на кровать, держа в руках туфли.
– Носок, Лили. Мы не исследовали носок.
– Но мне это и в голову не могло прийти… черт, – ругнулась Лили. Сон с нее как рукой сняло. Она взяла в руки туфлю и стала внимательно осматривать ее. – Он мог спрятать маленький клочок бумаги между подкладкой и кожей. – Простыня упала, обнажив груди Лили. – О Господи, – прошептала она, горя от возбуждения. – Именно эта туфля! Это здесь… видишь? Нитка не черная, а какая-то коричневая, и стежки гораздо больше, чем другие.
Мэтт достал из кармана нож и собрался было распороть кожу, но Лили попросила его:
– Позволь мне сделать это, пожалуйста.
Она осторожно взяла из рук Мэтта нож и распорола несколько стежков. Медленно отогнув кожу, Лили увидела кусочек пожелтевшей бумаги с неровными краями, словно оторванный в спешке от большого листа.
– Спасибо тебе, Джоуи.
– Осторожно, – всполошился Мэтт, когда Лили стала вытаскивать клочок бумаги. На нем что-то было написано. Мэтт взял бумагу из рук Лили и попытался прочитать. Однако сделать это было не так просто: чернила от времени поблекли.
– Что там написано? – в нетерпении спросила Лили.
Мэтт прочитал вслух:
– «Я оставлю тебе немного денег. Если тебе не удастся получить их, не беспокойся. Я сам о них позабочусь. Моя последняя шутка: «На тебе». Потанцуй для меня, детка. До свидания. Я тебя люблю».
Мэтт взглянул на Лили. У нее было смущенное выражение лица, а в глазах сверкали слезы. Господи, какая же она чувствительная!
«До свидания. Я тебя люблю…»
И однако, печаль не обошла стороной и его. Возможно, даже такие убийцы, как Манкусо, имели сердце и могли полюбить женщину.
Но такое Мэтту было совершенно не понятно.
– «Моя последняя шутка: “На тебе”», – повторил он. – Джоуи выделяет эти слова.
– Он действительно имел в виду туфли? – спросила Лили.
Фальшивые бриллианты, сверкавшие в тусклом свете, привлекли внимание Мэтта. Он сразу сообразил, что к чему, и выругался:
– Ну ты и сукин сын, Манкусо.
– Что? – взволнованно спросила Лили. – Что, черт возьми?
– Бриллианты, – ответил он, указывая на похожие на брошь украшения на туфлях. – Я еще раньше заметил, что некоторые фальшивые бриллианты едва держатся, и подумал, что это из-за долгой носки, но теперь готов поспорить, что Манкусо заменил некоторые из них настоящими бриллиантами.