Его худенькая, с черными локонами подруга никогда особо не интересовалась ни его отлучками, ни выдуманной работой по продаже компьютеров, которая отнимает так много времени; не вдавалась в детали, почему его занятие настолько секретное, что кабинет приходится держать на замке. Она была сообразительна и умна, что далеко не одно и то же, а любая сообразительная и умная женщина на ее месте добивалась бы большей открытости. Но только не Джин Старк.
Он познакомился с ней несколько лет назад в «Астории», когда залег на дно после убийства наркоторговца в Ньюарке. Они сидели за соседними столиками, и он попросил передать ему кетчуп, но, заметив, что у нее сломана рука, извинился. Спросил, все ли в порядке и что случилось. Она уклонилась от ответа, но разговор поддержала.
Вскоре они стали встречаться. В конце концов правда о сломанной руке все-таки выплыла, и как-то раз в выходной Томпсон нанес визит ее прежнему мужу. Спустя некоторое время Джин сказала, что произошло чудо: ее бывший уехал из города и даже перестал звонить, хотя прежде не реже раза в неделю, напившись, терроризировал девочек по телефону, на чем свет стоит понося их мамашу.
Еще через месяц Томпсон перебрался к ним жить.
Джин и ее дочерей такое положение дел вполне устраивало. Еще бы: в их жизни появился мужчина, который на них не кричал, не порывался побить ремнем, платил за квартиру и домой приходил вовремя – чего еще в жизни нужно! (Тюрьма научила Томпсона не ставить высоких планок.)
Это устраивало их, устраивало его – человека, у которого есть жена или подруга с детьми, заподозрить всегда труднее, чем одиночку.
Однако была и другая причина, более важная, чем простая необходимость обеспечить себе прикрытие и домашний уют. Томпсон Бойд ждал. Ждал, когда возвратится то, чего ему так давно не хватало, верил, что такая женщина, как Джин Старк, нетребовательная и без лишних иллюзий, поможет вновь обрести утерянное.
Томпсон Бойд ждал, когда к нему вернется способность чувствовать, как восстанавливается кровообращение в затекшей ноге.
У него сохранилось много воспоминаний о детстве в Техасе: образы родителей и тети Сандры, двоюродных братьев и школьных друзей. Вот он смотрит по телевизору игру футбольной команды Техасского университета; сидит за дешевым электроорганом, нажимая кнопки аккордов-трезвучий, а его тетка или отец старательно, насколько позволяют толстые пальцы (наследственная черта всей семьи), выводят мелодию; напевает «Вперед, воители Христа», «Повяжи желтую ленту» или тему из «Зеленых беретов»; играет «в червы»; учится работать с инструментами в уютной мастерской отца; идет вместе с ним по пустыне, любуясь закатом, с интересом разглядывая пласты застывшей лавы, наблюдая за койотами, за гремучниками, чьи движения как музыка, а укусы несут мгновенную смерть.