Теперь, выбираясь из контейнера и стряхивая с одежды пыль и мусор, я пытаюсь припомнить, какие еще из тех дел, которые, по желанию ее отца, должен выполнить тот, кого он спас, называла Бэа.
— Ради бога, Джастин, успокойся. Ты меня нервируешь. — Дорис сидит на ступеньке, наблюдая, как Джастин расхаживает по комнате.
— Не могу я успокоиться. Разве ты не понимаешь, что это значит? — Он протягивает ей две карточки.
Она широко распахивает глаза:
— Ты спас кому-то жизнь?
— Ну да. — Он пожимает плечами и перестает метаться по комнате. — В этом нет ничего особенного. Просто иногда ты должен сделать то, что от тебя требуется.
— Он сдал кровь. — Эл кладет конец неудачной попытке брата прикинуться скромным.
— Ты сдал кровь?
— Он же так познакомился с Вампирой, помнишь? — напоминает жене Эл. — В Ирландии, когда они говорят: «Давай по пинте?», нужно быть осторожным .
— Ее зовут Сара , а не Вампира.
— Значит, ты сдал кровь, чтобы попасть на свидание. — Дорис складывает руки на груди. — Ты хоть что-нибудь делаешь на благо человечества, или это все только для самого себя?
— Эй, у меня есть сердце.
— Хоть оно и на пинту легче, чем раньше, — добавляет Эл.
— Я потратил достаточно личного времени, помогая разным организациям — колледжам, университетам и галереям, — которые нуждались в моих знаниях. И я не был обязан это делать, но согласился ради них.
— Ага, и ты наверняка заставлял их платить за каждое слово. Вот почему он, когда запинается, вместо «черт» говорит «да что же это такое».
Эл и Дорис покатываются со смеху, толкая и пихая друг друга локтями, как безумные. Джастин делает глубокий вдох:
— Давайте вернемся к насущным вопросам. Кто посылает мне записки и выполняет поручения?
Он снова начинает мерить шагами комнату, кусая ногти:
— Может быть, это Бэа решила так пошутить? Она единственный человек, с которым я говорил о том, что заслуживаю благодарности за спасенную жизнь.
Пожалуйста, только бы это была не Бэа.
— Ну, парень, ты и эгоист! — смеется Эл.
— Нет. — Дорис качает головой, так что кольца в ушах бьют ее по щекам. Зачесанные назад и закрепленные лаком волосы при этом не сдвинулись даже на миллиметр. — Бэа не желает иметь с тобой ничего общего, пока ты не извинишься.
Нет слов, чтобы объяснить, как ты ей противен.
— Что ж, спасибо Господу и на том. — Он мечется по комнате, не находя себе места. — Но она наверняка рассказала кому-то, другого объяснения я не нахожу. Дорис, узнай у Бэа, с кем она об этом говорила.
— Хм! — Дорис задирает подбородок и отворачивается. — Ты мне недавно наговорил гадостей. Не знаю, смогу ли я тебе помочь.