— Ты не будешь есть? — спрашивает огорченная и смущенная Сара.
— Увы, я не смогу остаться так долго, как рассчитывал. Мне нужно вернуться в колледж раньше, чем планировалось.
— Нога Джастина качается под столом, ударяясь о крышку и заставляя дребезжать приборы.
Официантка и Сара с опаской на него смотрят.
— Понятно. Ну что ж поделаешь! — Сара изучает меню. — Я буду салат от шефа и бокал белого домашнего вина, пожалуйста, — говорит она официантке, а потом обращается к Джастину: — Мне нужно поесть, иначе я просто свалюсь, надеюсь, ты не против?
— Ну что ты, — улыбается он. Хотя ты и заказала самый большой салат в меню. Как насчет имени Сьюзан? Моя женщина похожа на Сьюзан? Моя женщина? Что со мной, черт возьми, творится?
— Теперь мы поворачиваем на Доусон-стрит, названную так в честь Джошуа Доусона, который также спроектировал Графтон-стрит, Энн-стрит и Генри-стрит. Справа вы видите Мэншн-хаус, резиденцию лорд-мэра Дублина.
Все рогатые шлемы викингов поворачиваются направо. Видеокамеры, цифровые фотоаппараты и камеры мобильных телефонов свешиваются из открытых окон.
— Думаешь, именно это викинги и делали, когда были здесь, папа? Щелкали своими фотоаппаратами здания, которые еще не были построены? — шепчу я.
— Да заткнись ты! — громко говорит он, и пораженный гид замолкает.
— Я не вам, — машет папа на него рукой. — Ей. — Он показывает на меня, и весь автобус поворачивается в мою сторону.
— Справа вы увидите церковь святой Анны, которая была построена Исааком Уэллсом в тысяча семьсот седьмом году, среди внутреннего убранства церкви имеются уникальные предметы семнадцатого века, — рассказывает Олаф команде из тридцати «викингов» на борту.
— На самом деле фасад в романском стиле был достроен только в тысяча восемьсот шестьдесят восьмом году по проекту Томаса Ньюхэма Дина, — шепчу я папе.
— О, — отвечает он медленно, широко раскрывая глаза. — Я этого не знал.
Мои глаза широко раскрываются в ответ:
— Я тоже. Папа хихикает.
— Теперь мы на Нассау-стрит, слева от нас через несколько мгновений окажется Графтон-стрит.
Папа начинает петь: «Графтон-стрит — страна чудес». Во весь голос.
Сидящая перед нами американка оборачивается, радостно улыбаясь:
— О, вы знаете эту песню? Мне ее пел папа, он был родом из Ирландии. О, я бы с радостью послушала ее опять, вы не могли бы спеть для нас?
Хор голосов «О да, спойте, пожалуйста» раздастся вокруг нас.
Привычный к пению на публике — он ведь каждую неделю поет в клубе по понедельникам, — папа начинает петь, и весь автобус подхватывает, раскачиваясь из стороны в сторону. Голос папы вырывается через опущенные пластиковые окна автобуса, долетая до пешеходов и проезжающих мимо машин.